Александр Дугин: Украина: моя война. Геополитический дневник

Так что анализ украинской ситуации не может быть нейтральным, потому что там есть только две стороны — не три, не десять, — а ровно две: их и наша. Позиция атлантическая и позиция евразийская. Между ними и нами существуют баррикады.

И Россия в этой войне цивилизаций пытается вернуть Украину, понимая, что без нее евразийская цивилизация будет неполной.

Мы хотим усилить наш евразийский полюс, воссоединившись с близкой нам во всех отношениях — исторически, религиозно, культурно, этнически, лингвистически — частью нашего общего славянского, православного евразийского мира. Мы этого хотим не в безвоздушном пространстве, не в вакууме — мы хотим этого в ходе борьбы против нас. Потому что, уже даже просто желая этого воссоединения, говоря об этом, мы идем против США и их планов. Посмотрите, как много меняются глаза Венедиктова или Латыниной, когда только они слышат о воссоединении. В ответ мы слышим рев — не их, им в общем-то наплевать, это вступают огромные жернова великой войны континентов, в которой они просто пешки. Как, кстати, и мы — просто мы дети русского народа, а они антирусского. Мы стоим на стороне одной цивилизации, они — другой. Но если те, кто сидят в Вашингтоне, бьются за свою цивилизацию и это их право, то за что бьется их обслуга у нас, пятая колонна? И почему она так безнаказанно пропагандирует в нашей среде ненависть к нам?

В анализе украинской ситуации проходит водораздел представлений о прошлом, настоящем и будущем. Это та грань, где начинается настоящая политика, где определяются друзья и враги.

Украина сейчас находится в очень сложной ситуации. Она находилась в сложной ситуации и во время оранжевой революции 2004 года, и в 90-х годах во время Кучмы. И даже в СССР, особенно в послевоенные годы, она испытывала на себе некоторые особенности своего геополитического положения. Украины как национального государства исторически не существовало — нет ни украинского этноса, ни украинской нации, ни украинской цивилизации. Существуют западнорусские земли. Причем собственно западнорусские земли начинаются на правобережье, на правом берегу Днепра, — и они очень разные по своей исторической судьбе. Частью они были в Польше, частью под Австрией, частью с нами, иногда меняли свое подчинение. Что же касается Левобережной Украины, то эта территория не имеет к западнорусским землям вообще никакого отношения. Это казацкие земли, и никакой разницы между ними и Доном нет, там живут одни и те же люди, говорящие на одном языке. Ничего общего с западнорусской культурой у них нет.

Западнорусская культура всегда чувствовала себя независимой и от поляков, и от австрийцев, и от москалей. Идеи сохранения западнорусского архетипа, своей идентичности с несмелыми поползновениями к автономии существовали всегда. Но между подобными робкими попытками и независимым государством есть существенная разница. Есть и более состоявшиеся государства, которые смирились с тем, что оказались внутри нашей системы. И не надо переоценивать стремление западных украинцев к свободе и независимости, оно было умеренным. Они имеют на это полное право — но от этого права до защиты национальной государственности большая дистанция. Тем более что государственность свалилась на них совершенно случайно, в ходе помутнения сознания старшего брата, совершенно исторически необоснованно. В тот момент мы были просто парализованы своей пятой колонной, не понимали, что делали. Ну как человек пошел и спьяну проиграл жену, детей, дом — приблизительно это же и сделали Горбачев и Ельцин. А сейчас пьяные годы предательства и разврата прошли, Россия протрезвела и думает, что делать с пропитыми в кабаке семьей, детьми и братьями, домами.

Украинцы получили слишком много. Но и для нас территория современной Украины слишком большая — западенский анклав не ассимилируем. Мы всегда подавляли и уничтожали бандеровцев — вели себя жестко, брали и уничтожали их после войны. Правда, большевики еще раньше так же относились и к великороссам — выкорчевывали русскую идентичность. В 20-х годах это было зверство победившей тогда группы.

В сегодняшних условиях, когда на стороне западенцев играют американцы, Украина в нынешних границах не может быть пророссийской. Ни при каких условиях — даже если будет самый пророссийский президент (хотя это сейчас невозможно, его отвергнет значительная часть населения), он будет обречен вести себя так же, как Кучма или Янукович. Это максимум того, что мы можем получить. России стоит задуматься об этом — если мы хотим большего, чем Кучма или Янукович, то мы ведем себя безответственно.