Татьяна Протопопова - Представления о человеческом достоинстве в политико-юридических доктринах и праве. Монография

По мере прогресса средневекового общества постепенно формировались политические организации со все более сложной иерархической структурой управления [65]. Но в любом средневековом политически организованном обществе имелось сословное деление.

В систему сословий входили светские собственники земельных владений (феодалы, связанные между собой вассальными отношениями); христианское духовенство (которое было организовано во многом аналогичным образом), а также простолюдины (крестьяне и горожане).

Политическая власть в средневековом обществе осуществлялась светскими и духовными феодалами, прежде всего королями, князьями, баронами и рыцарями. Взаимоотношения между ними были строго ритуализированы и регулировались нормами рыцарского кодекса чести, а также некоторыми христианскими заповедями [66].

Человеческое достоинство в эпоху Средневековья было дифференцировано в зависимости от сословной принадлежности его носителя [67]. Такое положение закреплялось в праве.

В светском общественном сознании Средневековья понятие о достоинстве человека сливается с представлением о сословной чести. Она здесь зачастую фактически перерастает в социальную гордыню, становится предметом крупных раздоров и поводом для грабежа, насилия и братоубийства [68].

В привилегированных сословиях порядок поведения строго расписан, и его нарушение является оскорблением для чести. Рыцарские сражения затеваются ради защиты чести, если кому-либо из рыцарей не было оказано должное уважение. Честь требует общения и заключения браков только в определенном кругу. Выход за его пределы оказывается потерей достоинства.

Изложение правил рыцарской морали, выражающей человеческое достоинство рыцарей, содержалось в разнообразных средневековых «Зерцалах», прототипом которых послужило «Зерцало воина», составленное в VI в. Как правило, в «Зерцалах» сочетались христианская мораль и нравственные представления воина, служившего своему сюзерену. К VIII–IX вв. широкое распространение получил кодекс рыцарской чести, а со времен первых крестовых походов XII–XIII вв. – уставы рыцарских орденов. Здесь подробно изложены нравы и обычаи рыцарей, где определяющими нормами были защита рыцарской чести, клятва верности своему сюзерену, а также перечислялись умения, какими должен был овладеть будущий рыцарь до своего посвящения: плавать, ездить верхом, владеть копьем и мечом, слагать стихи в честь прекрасной дамы, играть в шахматы. Последние два умения – следствие влияния арабоязычной культуры, оказанного на рыцарей в ходе крестовых походов [69].

Предписания, касающиеся признания человеческого достоинства духовенства, оформились, в частности, в монастырских уставах. Развитие средневековых городов, ремесленной деятельности и торговли обусловило появление уставов ремесленных цехов и купеческих гильдий. Здесь отражена специфика человеческого достоинства членов этих объединений.

В документах подобного рода правовые и моральные нормы о достоинстве соединялись с профессионально-производственными правилами и иной регламентацией. Но воплощение идеи человеческого достоинства во взаимоотношениях сословий прослеживается и в правовых нормативных актах в собственном смысле этого слова [70].

В Средневековье болезненно воспринималось уязвление людьми чести друг друга. В частности, речь идет о непочтительных высказываниях о женщинах, об оскорбительных намеках, о «поносных стихах» («нидах»), просто об острых словах. Причем для отстаивания человеческого достоинства могла рассматриваться приемлемой даже кровная месть [71], в чем проявлялись упомянутые нормы первобытной морали. Так, автор «Саги о названных братьях» описывает месть пятнадцатилетнего Торгейра за убийство отца. Мальчик убил доблестного воина Xевдинга Ёдура. Однако это не было удивительным, ибо творец мира создал и вложил в грудь Торгейра такое твердое сердце, что он ничего не боялся и был бесстрашен во всех испытаниях как лев. Поскольку же (согласно средневековому мировоззрению) все хорошее создано Богом, то и бесстрашие создано им и вложено в грудь храбрецам вместе со свободой делать добро или зло. Ибо Xристос сделал христиан своими сыновьями, а не своими рабами, и он награждает всех по заслугам [72].

В этом примере видны усилия по соединению христианства и языческой морали. Но следует отметить и борьбу деятелей христианской церкви с живучестью героических идеалов «варварской эпохи» [73].