Марк Бойков - Сакральные вопросы о коммунизме, И. Сталине и человеке

Многие, особенно упертые коммунисты, восприняли случившееся как контрреволюционный переворот. Но это не так!

Откуда там было взяться антисоциалистическим силам при единой общенародной собственности? Ересь это! Состоялась не контрреволюция, как кажется, а самая настоящая Народно-демократическая революция,которую коммунисты, как мнимые выразители интересов народа, при своем правлении просто не допускали. А событие это, надо признать, – прогрессивного, а не регрессивного порядка! Она рассматривала вопрос не об укладеобщества, как социалистическая – в 1917-м, а о способе управления.Диктатура или демократия – вот что ее заботило.

Народ, надо признать, настрадался не от социализма (в развитом виде его еще и не было), а от неверного, гнусного, антинаучного и античеловечного, командно-бюрократического, волевого руководства им.

Случилось то, что должно было случиться: не соответствующая базису надстройка, как учит марксизм, рано или поздно подвергается слому. То, о чем и думать не могли ученые мужи, массы проделали в три дня. В этой революции приняло участие огромное количество настоящих коммунистов. Если в некотором смысле они и были против социализма, но не с целью назад (в прошлое, в капитализм), а с целью продвижения вперед (в будущее), за его совершенствование, против данного: мерзкого, гнусно-подлого, вульгарно-чиновничьего, военно-казарменного социализма с диктатурой партийно-государственной номенклатуры.

Однако вместо того, чтобы привести надстройку в соответствие базису, как требовал научный подход, прорвавшиеся к власти либералы и не думали что-либо демократизировать. Демократию они устроили только себе. Начали присваивать руководящие посты, банки, прессу. Принялись крушить базис, приводя, наоборот, его в соответствие своей доктрине и власти: растаскивать общественную собственность по личным квартирам, сундукам, сейфам. Под видом разгосударствления, акционирования, приватизации. Прикрывая обычную корысть красивыми словечками и цветастыми лозунгами. Но они не доказали, а навязали свои взгляды, не опровергли марксизм, а отбросили его. Именно их новая власть «все отняла и поделила». Между собой, конечно, а не трудящимися.

Давно всем известно, что революции замышляются гениями, осуществляются героями, а плодами их пользуются негодяи. И народ увидел, кого он посадил себе на шею. Из той же когорты, только второго эшелона. Тех же номенклатурщиков, но перекрасившихся и с большими аппетитами. И… снова восстал! В сентябре-октябре 1993-го. Здесь были многие из 1991-го, просветлевшие. Но что поразительно: если воинственная «коммунистическая диктатура» ушла в 1991-м практически без боя, отозвав войска, то новая, якобы демократическая власть, беспощадно расстреляла своих оппонентов. Разумеется, из лучших, либерально-демократических принципов. Кто бросает людей под танки, так же легко, оказывается, бросает и танки на людей… Ты не прав, Борис (если слышишь оттуда)! Уж лучше бы ты оставался веселым дирижером у музыкантов.

Ну а если ты великий экономист, Е. Гайдар или Г. Явлинский, то почему же раньше не разобрался в причинах ухудшающегося положения народа? Почему просто отбросил науку, изучаемую даже капиталистами, и занялся: один – переносом чужого либерального опыта в виде реформ; другой – изобретением рыночного рая за 500 дней?

Однако заимствование, просто попирающее предшествующее развитие (если назвать вещи своими именами) – это элементарная глупость. Как, впрочем, и уродливое насаждение выдуманных схем.

А ведь рынок, столь желанный нашим экономистам, объединяющий ныне и глупцов, и заинтересованных воров, нельзя ни ввести, ни отменить. Пока существуют разделение и обмен труда и обслуживающие их товарно-денежные отношения, он объективен. Другое дело – какой он степени развитости и государственного регулирования, но нельзя по умыслу ни создать, ни уничтожить его. Но одни, ультракоммунисты, посчитали, что с ним якобы покончено, а другие, ультралибералы, решили его воссоздать. Смеху подобно!

Выше мы убедились, что проблемы, созданные на потребительском рынке у нас в стране (низкое качество товаров, дефицит, диспропорции в ценообразовании, иерархичность и градация распределительных сеток и многое другое, вплоть до ущемления нравственности), своими корнями уходят в неверное регулирование рынка труда. И та тяжба, что непрерывно велась между работником и администрацией за цену труда, выражающаяся в понижении расценок с одной стороны и превышении нормативов с другой, была упрямым доказательством его наличия. Рынок товаров попросту страдал от дурного регулирования рынка труда.