Борис Кагарлицкий: Сборник статей и интервью 2004-05гг.

Один - известен. Другой - «против всех»

Открыв в прошлом номере «Новой» рубрику «Говори!», мы пригласили читателей к обсуждению животрепещущей темы: как вести себя на президентских выборах, до которых осталось всего два месяца? Рецептов нет. Есть необходимость оценить ситуацию и взвесить варианты. Приступаем.

«Нет» в смысле «да»

Главный архитектор и организатор наших выборов председатель Центризбиркома Вешняков пообещал сажать тех, кто призовет людей игнорировать голосование. Статья 141 УК РФ, на которую ссылается Вешняков, отнюдь не квалифицирует бойкот выборов, а тем более пропаганду за него как уголовное преступление. Речь в ней идет не об оппозиционных агитаторах, а как раз о коллегах Вешнякова - бюрократах, которые могут использовать свою власть, чтобы сорвать народное волеизъявление. Однако вместо того, чтобы ловить «оборотней в галстуках», запугивают недовольных.

Между тем, запрещая пропаганду в пользу бойкота, начальство совершенно по-фрейдистски выдало себя, призналось в затаенном страхе, который преследует его на протяжении уже по меньшей мере десяти лет.

Расстреляв парламент в 1993 году, Борис Ельцин узаконил политические итоги этой расправы референдумом. По официальным данным, проголосовали больше половины граждан, и большинство из них, понятное дело, сказали «да» власти. По неофициальным данным, которые просочились в прессу уже зимой 1994 года, получалось совсем наоборот - явки не было. Однако даже с помощью подтасовок и арифметических фокусов Кремль вряд ли добился бы желаемого результата, если бы на помощь ему не пришла оппозиция.

Осудив переворот 1993 года, коммунистическая партия Геннадия Зюганова вместе с либералами приняла новые правила игры. «Непримиримые противники власти» дружно вели своих сторонников к избирательным урнам.

Если бы КПРФ своими призывами прийти, чтобы проголосовать за «нет», не мобилизовала электорат, вытянуть явку было бы несравненно труднее. А если бы гражданского мужества хватило и у части осудивших переворот «демократов», положение власти могло бы просто оказаться критическим.

Опуская оппозицию, поднимают явку

Спустя пять лет российские власти снова озаботились организацией явки. Команда Ельцина увидела в Зюганове и его партии реальную угрозу. И все же показательно, что кампания велась не под лозунгом «Перевыберем Ельцина!», а под лозунгом «Голосуй - или проиграешь!».

Главное было, чтобы некоммунистический электорат пришел на выборы в принципе. Об остальном позаботятся в Кремле. Решались две задачи сразу: опустить коммунистов и поднять явку.

С еще большей остротой вопрос встал на президентских выборах 2000 года. Сегодня странно слышать слова про выборы без альтернативы, произносимые с таким выражением, будто с нами подобное случается впервые. А что, четыре года назад альтернатива была? Или оппозиция имела больше доступа к телевидению? Или Кремль меньше полагался на административный ресурс?

Отличие 2004 года от 2000-го лишь в том, что тогда и либералы, и коммунисты наивно полагали, что новый президент будет к ним снисходителен. Либералы радостно рассуждали про русского Пиночета и авторитарную власть, которая «твердой рукой проведет рыночные реформы». Коммунисты верили, будто «Штирлиц - наш президент», и надеялись, что социально близкий хозяин Кремля, вдохновляясь примерами своих великих предшественников - Берии, Ежова и Малюты Скуратова, крепко возьмется за либеральную интеллигенцию.

Сажать действительно начали, но не тогда, не тех и не так. Либералы начали понимать, что заполучить собственного Пиночета - не такая уж большая радость, а коммунисты вдруг сообразили, что наследники Берии уже не столь социально близкие, если находятся на службе у буржуазного режима. Но было уже поздно. В результате к 2004 году либеральные и коммунистические деятели дружно запротестовали, взывая к гуманности и призывая милость к падшему Михаилу Ходорковскому, который пытался обмануть судьбу, финансируя левых и правых попеременно.

Между тем именно выборы 2004 года ознаменовались первыми в постсоветской России попытками организовать бойкот. Другое дело, что кроме интернет-сайтов и «Новой газеты» об этом почти никто не решался писать.

Показательно, однако, что даже тогда, когда что-то попадало на телеэкраны, комментаторы невозмутимо сообщали, что протестующие выступают «против всех». Что было, естественно, совершенной ложью - голосование «против всех» бессмысленно, ибо помогает Кремлю организовать явку избирателей.