Борис Кагарлицкий - Сборник статей и интервью 2007г.

Наконец, конфликт во Всеволожске заставил многих осознать, что заработная плата промышленных рабочих в России позорно занижена - не только по сравнению с Западной Европой, но по отношению даже ко многим странам Латинской Америки, где действуют аналогичные производства. В конечном счете, все эти вопросы касаются не только рабочих и менеджеров «Форда», но и всего общества. В то время как на заводе возобновляет работу конвейер, общественному мнению предстоит осознать масштабы проблемы и сделать необходимые выводы. Камень брошен в воду, и круги будут расходиться ещё очень долго.

Специально для «Евразийского Дома»

История, найденная в Интернете: «Его жена делала просто сумасшедше вкусный рулет с вишнями. Тонко-тонко раскатает тесто, присыплет сахаром, разложит вишни и скатывает в тугую колбасу».

Потом хрясь-хрясь - и отрезает по шмату с каждого края.

Выбрасывает - и в духовку. Подрумяниваться.

Вот это «хрясь-хрясь» очень моего коллегу беспокоило: два отличных, сочных куска потенциального рулета банально отправлялись в помойку.

- Зачем? Ну зачем ты это делаешь? - спросил он жену.

- Так надо, - пожала она плечами, - так делала моя мама. Без этого у рулета будет совсем-совсем другой вкус.

Мужчина не успокаивался, пытаясь выяснить причину.

- Так надо, - пожала плечами теща, - так всегда делала моя мама.

«Хрясь-хрясь» - и старенькая бабушка жены отправила в ведро два куска рулета.

- Видишь, какая у меня маленькая духовка, - сказала бабушка, - целиком рулет никак не входит, а точно рассчитывать длину я так и не научилась…

Эта история вспомнилась мне, когда я читал статью Александра Шмелева про «обезьянничание» в российской политике. Статья провоцировала продолжение разговора, тем более что в последнее время в газете ВЗГЛЯД стали вспыхивать дискуссии между колумнистами.

Честно говоря, к этому жанру я отношусь довольно скептически. Авторам кажется очень интересно, они увлеченно спорят, а читатель, не успевающий следить за всеми перипетиями спора, начинает терять нить и скучать (не надо думать, будто все читают всё - интернет-газету листают в офисе урывками, в промежутках между отправкой деловой корреспонденции и просмотром входящей почты). К тому же различия во взглядах между авторами колонок и так хорошо понятны внимательному читателю. А невнимательному неинтересны.

Однако решаюсь всё же отступить от собственных правил. И извиняет меня то, что, строго говоря, собираюсь не полемизировать, а, оттолкнувшись от мыслей коллеги, поразмышлять на схожую тему.

Александр Шмелев жаловался на оппозиционных публицистов, которые приравнивают свои сегодняшние проблемы к мучениям жертв сталинских или гитлеровских лагерей. Так же «нелепо и пошло выглядит превратившееся уже практически в «общее место» утверждение о том, что современная Россия стала практически неотличимой от СССР времен Брежнева.

При этом замечательно, что это утверждение высказывается вполне открыто и его авторов никто не привлекает по статьям, аналогичным 70-й (антисоветская агитация и пропаганда) и 190-й (распространение материалов, порочащих советский государственный и общественный строй)». Как обезьяна является пародией на человека (или, соответственно, на Бога), так и подобная риторика сводит реальную драму к пошлости и ложному пафосу.

Для обоснования своей мысли Шмелев сослался на статью М. Соколова, который ругал парижских студентов 1968-го, провозглашавших себя «немецкими евреями» и называвших противостоящих им полицейских «эсэсовцами». После чего отмечал, что «когда ухоженные детки состоятельных родителей, страдающие разве что от злоупотребления сексом и марихуаной, искренне сравнивают себя с давным-давно вышедшими через крематорную трубу мучениками Аушвица и Треблинки, это может вызвать лишь отвращение».

Беда в том, что повествование Соколова является как раз типичным примером такого же точно ложного сравнения. События, по поводу которого он разразился своим пафосом, попросту не было. Фраза: «Мы все немецкие евреи» - не имела никакого отношения к жертвам Освенцима.

Дело в том, что Даниель Кон-Бендит, один из лидеров студенческого движения, будучи гражданином Германии, был приговорен к высылке из Франции, а кто-то из высших французских чиновников позволил себе по этому поводу антисемитский комментарий, типа «что до Кон-Бендита, то он вообще не француз, а немецкий еврей» (цитирую, естественно, по памяти). Неудивительно, что это вызвало взрыв возмущения, причем не только у левых и у участников движения. Отсюда и лозунг студентов, появившийся на следующий день после заявления о высылке Кон-Бендита.