Владимир Ларионов - Православная монархия. Национальная монархия в России. Утопия, или Политическая реальность

Современные украинофилы своими филологическими упражнениями, не задумываясь, самым позорным образом фактически устанавливают памятник национального унижения вековой зависимости русских людей Малороссии от поработителей поляков, австрийцев, венгров и новых хозяев жизни — американцев. Естественно, этот позор никоим образом не пятнает славы тех истинных казаков и членов православных братств, а также огромной массы русского народа Малороссии, кто все эти века порабощения не склонил головы и продолжал героическую борьбу за православие и русскость. Увы, их потомки наплевали в их могилы, точно так же, как дети, уловленные в сети тоталитарных религиозных сект, отказываются от своих родителей. Чтобы закончить диагноз болезни огромной части русского народа, вдруг возомнившего себя в горячечном бреду украинцами-«окраинцами», скажем и об украинской неогосударственности.

Парадокс состоит в том, что Украина как государство приговорена, вольно или невольно, воспроизводить государственный архетип советчины. Получив желанную «незалежность» из рук большевиков, эта «незалежность» получила из того же источника и все шаблоны политических институтов. А из-за того, что иных шаблонов у самостийников не было и быть не могло, современная Украина приговорена в своей политической жизни воспроизводить «совок», и не просто «совок», но «совок», отягощенный какой-то прелюбодейной страстью со всей своей «незалежностью» отдаться на политической панели новым хозяевам жизни — американцем. Цена «незалежности» — всего-то лишь плата политической проститутке за оказываемые услуги. Это начали понимать все умные люди на Украине, даже те, кто еще недавно были самыми яркими фигурами украинствующей фронды. Я имею в виду, прежде всего, бывшего лидера УНА-УНСО Дмитрия Корчинского. В силу безусловных умственных способностей и таланта мыслителя, Корчинский неминуемо излечится от осложнения после болезни москвофобией, перенесенной в политической юности. Найдут ли в себе внутренние силы к излечению его нынешние сограждане — это большой вопрос. Для будущего России санитарный кордон с Украиной на данном этапе просто спасителен.

Все вышесказанное, с определенными поправками на специфику, может быть отнесено и к современной Белоруссии, чье нынешнее государственное бытие не просто есть продолжение Советского Союза на отдельно взятой этнической территории, но и вообще будет под вопросом в случае ухода Лукашенко, чьи, видимо, близкие к гениальным государственно-административные и волевые способности позволяют говорить о Белоруссии как о государственном феномене. Этот феномен без Лукашенко просто не найдет себе фундамента, помимо тягостной пролонгации жизни «совка» с постепенным, а возможно и молниеносным, но точно болезненным угасанием.

Не будучи патриотом нынешней Российской Федерации и тем более канувшего в Лету СССР, крайне негативно относясь ко всем современным разновидностям национал-большевизма, я все же имею смелость утверждать, что через лед советского режима, через пепел нынешней Федерации просвечивал и просвечивает не только подлинный лик России, но и ее незыблемый монархический архетип, о чем речь пойдет в следующих главах книги.

А пока отвлечемся на символы, которые есть не что иное, как отблески подлинной реальности, не только отображенной в иконографии символа, но и до определенной степени находящей в них свое ипостасное выражение.

Недаром утверждал французский мыслитель-традиционалист Рене Генон ту истину, что «символика есть наилучший способ научения истинам высшего порядка, религиозным и метафизическим, то есть всему тому, что отталкивает и чем пренебрегает современное сознание». Так не станем же пренебрегать Истиной.

Российская Федерация, как жестко это ни прозвучит, есть безусловный политический шизофреник, что проявляется не только в актах реальной политики, в идеологической каше в голове у властей предержащих, но глубинно и одновременно вполне зримо — на уровне национально-государственной символики.

Мы с вами живем в политической ситуации, прямо противоположной той, что существовала при христианских Императорах и Царях.

Святой Император Константин основал христианскую Римскую Империю, в которой царская и светская власть соединены были в священной симфонии политического целого. В этом, в частности, заключается и символика двуглавого византийского орла, ставшего гербом Третьего Рима, после того как под ударами турок пал Рим Второй — Царьград.