Геращенко очень осторожен и тонок как в формулировках, так и в проявлении эмоций (чуть позже мы увидим, как это сыграет с ним злую шутку). Я не думаю, что в этом есть какая-то опасность, – отвечает он. Как бы там ни было – а лучше доллары покупать…
И тут Геращенко вворачивает обескураживающую цифру – общий долг США – 33 триллиона долларов! Ого!
Однако это брошено как будто невзначай. Познер так же старательно «не видит» такой вопиющей цифры (в любой другой ситуации он неминуемо ухватился бы за это высказывание и «раскрутил» бы его). Факт вброшен исключительно сильный, в момент его произнесения камеры «случайно» показывали крупным планом говорившего, у зрителя это должно было засесть в мозгу… Но Познер ничего «не замечает» (данный приём призван отложить такую информацию в подкорку. Она «сработает» не сразу, но гораздо эффективнее, на уровне интуитивного восприятия. Познер зачем-то «засаживает» в зрителей «интуитивное понимание» того, что США – «отработанный материал»).
Геращенко продолжает: и вместе с тем американская экономика сильна (цифры), я доллару верю (честное выражение лица, согласно кивающий Вьюгин), из кризиса они выбираются (никаких аргументов – и так уже убеждали зрителя достаточно). Главное Геращенко (которому ни один нормальный человек уже не поверит) сказал: в нашей экономике и с долларом всё нормально. Познер опять перескакивает: Михаил Владимирович, вот вы тут дефолтом пугали. Поясните…
Леонтьев, эдакий по сценарию честный, но не умеющий политкорректно тень на плетень наводить (в отличии от того же Геращенко и Вьюгина) «правдоискатель», «режет правду-матку»: да я вам щщас всё как есть скажу! Вот тут (он даже перебивает Познера – Познер, отметим, не пресекает такой демарш, как бы «затыкаясь под напором» простонародной правды…) – он перечисляет проблемы в экономике, гневно разоблачая и обличая… Да у нас то плохо, это плохо… Да у нас вообще рубля нет! – в этот момент показывают лицо Геращенко. Он очень натурально делает удивлённое лицо – как это, мол, нету? А что же есть? Симпатии к Леонтьеву растут – чего не скажешь об остальных гостях… Эдакий критик-горлопан-экстремист. Познер очень тонко чувствует, что нужно людям. Им до смерти надоели лощёные политкорректные персонажи, у которых на лбу написано – откуда у них деньги.
А тут человек орёт, всех перебивая – ну как такому не поверить?...
Вопрос Ивантеру: вы согласны?
Ивантер в данной передаче играет роль «массовки». Отчасти согласен – дефолта не будет. Отчасти – нет. Я гонорары в рублях беру… И вообще… А доллар – он хороший!...
По ходу его высказываний операторы показывают светлеющие лица Геращенко и Вьюгина – они услышали приятное для себя – и ошарашенные глаза «свежей головы». Она явно не понимает, зачем её сюда пригласили. Но работа есть работа…
Вьюгину: вот наши ценные бумаги куда вложены? В США? Так мы этим стимулируем. Получается, американскую экономику – а не свою?
Познер «открывает» зрителям «страшную тайну». Покупка долларов – это поддержка США. Скрывать это не имеет смысла – сейчас об этом знают даже школьники. Поэтому если Познер озвучит такой «неудобный» для Вьюгина вопрос в эфире, он с одной стороны ничего такого, что Власти не хотелось бы обнародовать, не скажет, а с другой стороны создаст себе в глазах телезрителей имидж «непримиримого борца за правду», «прямо в эфире» задающего «честные и страшные для властей» вопросы…
А что Вьюгин? Вьюгин спокоен – он и сам прекрасно знает то, что было написано в предыдущем абзаце. Мы же никого не заставляем покупать рубли… Или доллары… Или брать кредиты… Рынок – дело добровольное. Познер опять «честно» задаёт «тяжёлый» вопрос: а как же обязательная продажа? Да никак – парирует Вьюгин. Мы её во-первых скоро отменим, а во-вторых кто хочет – тот и так уйдёт от 25 % (бардак в финансовой сфере РФ достиг таких масштабов, что это не зазорно даже признать по Центральному телевидению). А мы всё инвестируем… В ценные бумаги США, Европы, ещё кое-куда… Ну да – процент невысокий… Зато надёжно!
Вопрос Геращенко: а что вы думаете по поводу того, что «рубля нет»?
Геращенко – старый лис. Он всегда говорит очень мягко. Ну, я бы так не сказал… Да, времена в начале 90х были сложные. Некоторые даже говорят, что экономика была «мафиозной» (он даже уточняет, почему: не потому, что были украдены вклады населения и реформаторами разворовывались целые отрасли, а потому, что «расчёты шли через бартер»… Люди пытались хоть как-то выжить и сохранить свои предприятия, а по мнению Геращенко это первейший признак «мафиозности»).
Читать дальше