Борис Кагарлицкий - Сборник статей и интервью 2004-05гг. (v1.1)

Тем не менее, пострадавшим был обеспечен кров и медицинская помощь, хотя без крыши над головой, причем в декабре, оказалось сразу несколько сот тысяч человек. В одном Ленинакане одномоментно погибло почти 150 тысяч человек, а общее число жерт приближалось к 300 тысячам - для Нового Орлеана, к счастью, цифры абсолютно немыслимые (там по последним данным погиб 381 человек).

СССР обратился за помощью к международному сообществу - хотя мог, как сегодня США, этого не делать. Но - перешагнул через гордость и обратился. В какой-то момент Ереван оказался городом с максимальным количеством аппаратов «искусственная почка». В республике работали десятки тысяч спасателей не только со всех концов страны, но и со всего мира. Кстати, на 1 день. вместе с гуманитарной помощью от компании «Americares» прилетал туда и сын американского президента Джордж Буш-младший. Но это его не научило…

Несмотря на то, что шла война, властям удавалось поддерживать полный порядок. Имели место единичные случаи мародерства, но они весьма жестко, даже жестоко, пресекались. Вся страна слала теплые вещи в Армению - все это учитывалось и не разворовывалось. Отдельные случаи воровства. конечно, были, но в целом в обществе был такой настрой, что красть было положительно невозможно. Я помню, проведя почти сутки в машине, буквально набитой съестными припасами, мы испытывали некоторые моральные терзания, прежде, чем с голодухи съели на троих 1 брикет со спецпайком. Чтобы попользоваться чем-то, что предназначалось пострадавшим - об этом невозможно было даже подумать. Можно было видеть спасателей, равнодушно наступающих сапогами на предметы, которые в другом, более благополучном, месте продавались из-под полы либо в огромной очереди. Никто ничего не брал. И заметим, спасатели работали отнюдь не из-за заработка. Мотивация была совершенно другая.

Это был настоящий Советский Союз. Почему он все же рухнул, ведь тогда, в Армении, он показал, что способен выдержать практически любое испытание? Не знаю…

Не знаю, рухнет ли Америка после Нового Орлеана. Скорее всего, нет, поскольку американцев, похоже, Америка вполне устраивает именно такая, какая есть. Это мы все время хотим, чтоб было лучше, а лучшее - враг хорошего.

Анатолий Баранов

Когда-то Франсуа Миттеран (ещё не президент Франции, а оппозиционный левый депутат), назвал действующую в стране конституцию «перманентным государственным переворотом». Позднее он сам стал президентом и прекрасно себя чувствовал в рамках той же самой конституции. Между тем к российскому Основному Закону выражение Миттерана подходит ещё более, чем к французскому.

В конституции, сочиненной для генерала де Голля, власть была сосредоточена в руках президента, но определенное значение всё же сохраняли политические партии, а парламент имел, хоть и урезанное, но реальное влияние. Российская конституция повторяет все авторитарные черты французской, но из неё тщательно удалены все элементы, которые могут привести к возникновению демократического процесса. Эта система очень удобна для людей, сидящих в Кремле. Но у нашей «управляемой демократии», есть один фатальный недостаток. В ней не предусмотрена процедура смены власти. Все же прекрасно понимают, что выборы это фикция, единственный смысл которой - легитимировать передачу власти, которая внутри президентской администрации уже состоялась.

В странах, раньше нас отработавших механизм управляемой демократии, передача власти совершалась либо через решение господствующей партии, либо через прямое вмешательство военных. Например, в Мексике Институционально-революционная партия десятилетиями контролировала выборы, получая около 80% голосов, независимо от того, как заполнялись избирательные бюллетени. Новым президентом автоматически становился тот, кого уходящий лидер делал главой партии.

В некоторых азиатских странах было ещё проще: военные совещались между собой и сообщали политикам имя кандидата, которому предстояло победить. Увы, в России система личной власти президента доведена до почти да абсолюта, а потому успешно построить государственную партию не удалось.

«Единая Россия» слишком слаба, откровенно непопулярна, а главное - не контролирует аппарат управления. Решение, проведенное через её съезд, не будет рассматриваться как окончательное, оно может оспариваться другими группировками. Что касается военных, то они не только не пользуются у нас таким влиянием как в Азии и Латинской Америке, но и не представляют собой консолидированную и политически организованную корпорацию.