Борис Кагарлицкий - Сборник статей и интервью 2004-05гг. (v1.1)

А.СУРИКОВ: Конечно, у нас инфильтрация имеет довольно широкие масштабы еще с советских времен. Но только раньше спецслужбы стремились контролировать потенциальных противников режима, а теперь террористами если кто и управляет, то только не наши спецслужбы. Они давно превратились в совокупность фракций, ведущих между собой жестокую внутривидовую борьбу.

Формально это - иерархические организации с четкой бюрократической вертикалью. Когда есть государство, тем более если у государства есть некая идеология, это действительно так, и подавляющее большинство сотрудников спецслужб в своей деятельности руководствуется идеологической мотивацией. Но когда государство превращается в воровское сообщество, единственная цель деятельности которого - что-нибудь украсть, его спецслужбы, формально оставаясь бюрократическими структурами, фактически превращаются в набор неуправляемых фрагментов.

Озабочены эти фрагменты преимущественно тем же, чем и вышестоящие инстанции - извлечением материальных ресурсов для себя лично. Причем самая острая борьба разворачивается между теми, кто сидит в соседних кабинетах. Я имею в виду не только объективное противоречие между теми, кто занимается аналитикой или оперативной работой, и так называемыми спецподразделениями. Например, оперативному работнику удалось завербовать агента среди террористов, и он выстраивает хитрые оперативные комбинации, ведет сложные игры. Но вдруг привозят какой-нибудь спецназ, который убивает всех подряд, включая агентуру, и вся оперативная работа идет насмарку.

Но я говорю даже о другом. Есть действующие сотрудники спецслужб, прирабатывающие коммерцией, есть их отставные сослуживцы, ушедшие в бизнес, есть бывшая или нынешняя агентура, занимающаяся все тем же. Между всеми ними возникают коммерческие отношения, которые для них намного важнее, чем приказ президента. Кто такой Путин в конце концов для майора ФСБ, сидящего в Чечне? А какой-нибудь местный деятель, подозреваемый в терроризме, для этого майора - коммерческий партнер.

А.КОНДАУРОВ: Еще вопрос, кто кого в такой ситуации инфильтрует.

А.СУРИКОВ: Не менее существенно, что никакого идейного стержня у наших спецслужб давно нет, а у тех, кого называют исламскими террористами, у Шамиля Басаева, например, идейный стержень присутствует, как бы мы к нему ни относились.

Уверяю вас, когда у одного из коммерческих партнеров идейный стержень есть, а у другого - нет, реально руководить бизнесом станет тот, кто со стержнем. Это нужно иметь в виду, идет ли речь о Северном Кавказе, о Ферганской долине или о Башкирии, которая скоро станет поводом для таких же разговоров - как только там завершится передел нефтехимического комплекса.

Здесь говорилось, будто терроризм всегда служит интересам власти. На самом деле не всегда. Да, сентябрьские взрывы 1999-го, кто бы за ними ни стоял, а это, как мы понимаем, не чеченцы, сыграли на руку именно власти. Без них Путин президентом никогда не стал бы. Как политическая фигура он рожден этими взрывами. Но каким образом может послужить власти случившийся пять лет спустя Беслан? А если завтра кто-нибудь, не дай Бог, взорвет ядерную электростанцию в Балаково или в Воронеже, вы тоже станете искать за этим руку власти или комбинации политтехнологов?

Я неплохо знаю многих наших политтехнологов. Для них существует одно волшебное слово - «деньги». Зачем им этим заниматься, если проще украсть на Украине примерно треть того, что другая сторона истратила на всю «оранжевую революцию». Вот это их уровень, это эффективно.

Г.ДЖЕМАЛЬ: Беслан - особый случай. Там было очень много свидетелей, и все видели, что к жертвам привели именно действия властей. Дети погибли от пуль тех, кто окружал школу по периметру. Власти сперва врали, будто стреляли в спины, а потом оказалось, что все были поражены в грудь и в плечи.

А.СУРИКОВ: Каждый из терактов - особый случай. Публику на Норд-Осте тоже потравили газом не чеченцы. Но не столь уж это важно, кто первым стрелял и по кому. Сегодня любой новый теракт демонстрирует обществу неспособность власти защитить своих граждан. А ведь вся ее деятельность на протяжении многих лет осуществлялась именно под флагом борьбы с терроризмом.

А.КОНДАУРОВ: Универсализация понятия «терроризм» выгодна исключительно власти - американской ли, российской, израильской или палестинской. У терроризма нет никаких универсальных целей. Он может быть универсальным по формам и методам, но его цели и мотивации уникальны в каждом конкретном случае. В Чечне это может быть просто кровная месть. Влезьте в шкуру Басаева: вся семья убита, дом разорен. Помимо идейных мотивом, им может двигать элементарное чувство ненависти. Точно сказано: чтобы не было терроризма, не нужно быть террористом самому.