Борис Кагарлицкий - Сборник статей и интервью 2009г (v1.23)

Понятное дело, реставрация на «Курской» вызвала истерику у либеральной общественности, которая увидела в произошедшем очередное доказательство кровного родства существующей российской власти со сталинским режимом. Хотя нетрудно догадаться, что будь сегодняшняя власть в Кремле хоть немного похожа на сталинскую, авторы подобных публикаций не только не привлекали бы внимания к своим политическим взглядам, а прятались бы по углам либо демонстрировали показную лояльность. Чем, собственно, и занималась либеральная советская интеллигенция на протяжении всего брежневского правления, несравненно более мягкого, нежели сталинское.

Со Сталиным - более или менее понятно. Российская власть стремится поставить себя в исторический контекст, объявляя себя преемником всех успешных правителей прошлого, начиная с Александра Невского или Петра I. В этом ряду все выглядят одинаково. Неудивительно, что панегирики Сталину звучат из тех же уст, что и прославление Петра Столыпина. Здесь есть своя логика и последовательность. Всякий, кто имел власть, удержал ее и сумел эффективно использовать, хорош и позитивен. Чем меньше у властей сегодняшних собственных бесспорных достижений - тем больше потребность приобщиться к достижениям прошлого, встать в один ряд с историческими фигурами, уважение к которым прививалось еще на уроках в средней школе.

Сталин нужен идеологам не потому, что именно он вызывает особую симпатию. Напротив, он является для них скорее проблемой. Любые позитивные оценки советского периода вызывают вопросы относительно результатов постсоветских реформ, их цены и целей. Но в то же время апелляции только к славе Александра Невского или к Петру Великому явно недостаточно. Слишком давно это было. А если честно, то не совсем ясно, имела ли вообще место Невская битва в действительности (в шведских источниках она не зафиксирована, а по новгородской хронике выглядит больше похожей на мелкий пограничный инцидент). Сталин нужен идеологам новой буржуазной России не потому, что они мечтают повторить террор или, наоборот, продолжить дело индустриализации. Современная власть не разделяет ни идеологию, ни методы, ни цели сталинского режима. Суть в другом: необходимо привить гражданам уважение к сильной власти как таковой, независимо от ее целей, методов и идеологии. И в этой ситуации от Сталина никуда не денешься. Сталин как коммунистический лидер достоин с точки зрения господствующей идеологии только осуждения. В качестве руководителя страны, который возглавил процесс индустриализации, он может быть восхваляем, но и здесь есть проблемы: нынешняя Россия, даже в «жирные годы» высоких нефтяных цен, никакого рывка не совершила. Хотя всё вроде бы имелось: и деньги, и время, и поддержка населения. Увы, достижения «стабильных 2000-х» сводятся к прекращению развала и частичному восстановлению некоторых производств, которые не были разрушены до основания в 1990-е. Ну, и разумеется, еще рост потребления отечественного «среднего класса».

Сталина в новом российском пантеоне с удовольствием заменили бы на какую-нибудь другую фигуру, да вот беда: не на кого. Поздние советские вожди лишены харизмы. Никита Хрущев, свергнутый голосованием ЦК КПСС, выглядит неудачником. Из Ельцина героя сделать никак не получится - уж слишком прочно в массовом сознании его имя ассоциируется с развалом и бедствиями. Про остальных персонажей и говорить не приходится.

По формальным критериям из всех советских лидеров на место в пантеоне наряду со Сталиным может претендовать только Ленин - политик, успешно взявший власть, удержавший ее под натиском всевозможных врагов, лидер, которому, пусть и задним числом, создали образ харизматического вождя. А если говорить об общественном мнении, то, несмотря на всю пропаганду, Ленин имеет достаточно высокий рейтинг. Уж точно выше, чем у большинства думских политиков.

Очевидно, что вопрос не в Сталине, а как раз в Ленине. Непримиримая враждебность идеологов сегодняшней России к Ленину - великолепный и точный индикатор их классового подхода, их четкой и недвусмысленной преданности капитализму. В Сталине им удается разделить «коммунистическое» и «государственническое». Все грехи преступления и ошибки списываются по первой статье. Все достижения, успехи и победы идут по второй. На практике, правда, то и дело выходит путаница. Но это уже издержки идеологической работы…

А вот в фигуре Ленина разделить элементы не удается. Оно остается в массовом сознании цельным образом, тесно связанным с идеей революции, социальных преобразований, социализма и борьбы против капитала. Пропаганда внушает нам, что такая борьба не только вредна и даже преступна, но, главное, заведомо обречена на провал. Восстание против Системы не может быть удачным. А между тем Ленин своим присутствием в истории воплощает как раз удачу восстания, возможность иного пути в жизни и во власти. И, кстати, говоря, возможность иного пути к власти. Не через участие в работе Системы, не через интриги и комбинации, не через карьерный рост, а через противостояние господствующему порядку.