Мятеж произошел в Страстной четверг, когда 3-му батальону Киевского полка (около 500 человек) выпала очередь говеть в церкви, где он, будучи без оружия, был захвачен повстанцами и большею частью вырезан. Как видим, каких-либо комплексов «борцы за свободу» были лишены начисто – осквернить убийством храм для них в порядке вещей. Осыпаемые с крыш домов градом пуль, русские отряды прорывались из города. Во главе одного из них был русский посланник в Польше Игельстром. Он поначалу желал сдаться полякам и тем прекратить кровопролитие, оговорив условия капитуляции и вывода русских войск. Однако он так и не смог осуществить свое намерение, ибо сдаваться было просто некому. Толпа, опьяненная насилием, учинила кровавую вакханалию, ни король, ни командование польской армии не контролировали озверевших убийц. Те же русские солдаты, кто не смог вырваться из города, были большей частью убиты, а частью захвачены в плен. Когда Станислав Август в ответ на требования повстанцев заявил, что русские войска никогда не сложат оружие и лучше будет просто отпустить их из города, он был осыпан оскорблениями и поспешил укрыться от разъяренной толпы в своем дворце.
Такого наглого оскорбления Российская империя себе позволить не могла. Если ляхи плюют в лицо великой державе, то пусть готовятся умыться кровью. В России тогда царствовал не какой-нибудь вшивый интеллигент вроде Горбачева или даже Николая I, стерпевшего убийство в Персии русского посланника Грибоедова в 1829 г. В то время на троне сидела немка Екатерина, которая национальные интересы на общечеловеческие ценности не разменивала и пошлым либерализмом не страдала.
Какую же цель преследовала шляхта, затевая мятеж? Единственное, чего она хотела, это вернуть в свое владение русские земли, которые именовала не иначе как Всходние Крэсы (восточные окраины), вплоть до Смоленска и Киева включительно, ибо шляхты в Польше было слишком много – около 10% всего населения, а земли и холопов на всех не хватало. Россия поляков оттуда неуклонно выжимала, начиная с 1654 г., когда вступила в войну за освобождение Малороссии, пожелавшей перейти под руку московского царя, а стало быть русские, не дававшие шляхте сосать кровь русских крестьян, были виноваты в том, что паны стали беспоместными голодранцами. Если бы мятежники желали освободиться от иностранного засилия в своей стране, то им бы надлежало низложить прорусского короля Понятовского и разорвать все договоры с Россией, благо польские законы позволяли сделать это без вооруженной борьбы в рамках политического процесса. Но мятежники не пытались этого сделать, король сам сбежал в российские пределы, опасаясь за свою жизнь. Единственное внятное требование, которое было выдвинуто, – это требование земли и рабов.
И уж совсем идиотским выглядит тезис о том, что мятежники якобы боролись за свободу. За чью свободу? Польское крестьянство было, пожалуй, самым забитым в Европе и в войне участвовало чаще всего либо по «разнарядке» своих бар, либо поверив пустым обещаниям земли и вольности. Костюшко, пожалуй, был единственным, кто пытался выдвинуть социальные требования, дабы развернуть шляхетский мятеж во всенародное восстание, но вызвал тем только негодование помещиков.
Лозунги национального возрождения так же не стояли в повестке дня, ибо в этом случае мятежникам пришлось бы воевать не с русскими, а с австрийцами и пруссаками, отхватившими себе куски собственно польской территории. Они, конечно, были бы не прочь, да только на Западе свободный земельный фонд совершенно отсутствовал, вот необъятные восточные просторы выглядели более чем заманчиво.
КАТЫНЬ XVIII ВЕКА
Так что резня в Варшаве действительно была, но пострадали в ней исключительно русские и поляки, заподозренные в симпатиях к России. Загодя соорудив множество виселиц, толпа приступили 28 мая к варшавской тюрьме и потребовали выдать им на расправу «предателей». Начальник тюрьмы Маевский отказался и был вздернут в числе первых. Тюремная стража, видя такой оборот, не препятствовала дальнейшей расправе, коей подверглись без разбору все узники, в числе которых, как можно предположить, были и русские, плененные во время апрельского бунта.
Тем временем 14 августа в Польшу прибыл генерал Суворов, и дела мятежников стали очень кислыми. Костюшко оказался бессилен, терпя одно поражение за другим. Наконец, 4 ноября (по новому стилю) Александр Васильевич взял штурмом Прагу - укрепленное предместье Варшавы на правом берегу Вислы, после чего 10 ноября повстанцы официально капитулировали. За этот успех Александр Васильевич был произведен в генерал-фельдмаршалы.
Читать дальше
