Почему же возникает иллюзия, что сельское хозяйство (на самом деле бесконечно более развитое, чем в средневековье) исчезло? Потому что наши наблюдатели-обыватели привыкли мерить труд не трудом, а потреблением. Постаграрное общество (оно же индустриальное) – это понятие не экономическое, а социальное. Общество стало казаться постаграрным потому, что в агросфере требуется теперь за счет науки и техники на порядок меньше рабочих рук, и она социально невелика. Очень производительна, но ДЕМОГРАФИЧЕСКИ населена негусто. Отсюда и иллюзии…
Постиндустриальная эра – то же самое, только в мире индустрии. Это не уход индустрии из жизни, а, наоборот, такое высшее развитие индустриальной производительности, которое позволит, как и в сельском хозяйстве, большинству населения попросту встать и уйти с заводов. И позволит, как я выразился, и заставит – потому что прежней численности персонала будет не нужно…
В чем же заключается новизна информационной-постиндустриальной эры? Не в том, конечно, что промышленное производство, развиваясь, требует все меньше рабочих рук, все меньше чернорабочих, все меньше людей может и хочет разместить на тучных хлебах своей занятости. Это, как раз таки, было всегда. Вспомним немецкий стих начала ХХ века: «…автоматы пришли из Берлина/ теперь нужно меньше рабочих рук/ вставайте за обе машины». Вспомним индийских ручных ткачей, которых уморил механический ткацкий станок, привезенный из Англии.
Индустриальное развитие шло с одной и той же тенденцией, что в доиндустриальную, что в индустриальную, что в постиндустриальную эпохи. Тенденция эта такова: 1. Облегчение труда через полезное приспособление => 2. Возможность сделать больше традиционного продукта => 3. Отмена необходимости прежнего числа работников, производящих традиционный продукт => исход «лишних людей» либо в смерть и гибель, либо в производство нового продукта. Однако новый продукт вскоре становится стандартным, традиционным, и тогда см. пункт 1 индустриальной тенденции…
В мире идет постоянное состязание между ФОРМАМИ ПРОИЗВОДСТВА и ВИДАМИ ПРОИЗВОДИМОГО. Совершенствуясь, формы производства выдавливают людскую массу за проходную заводов и фабрик, но новые виды производимого разбирают эту выдавленную социальную массу и вовлекают её в новый производственный процесс.
Все это старо как мир и, повторюсь, никакого отношения не имеет к постиндустриализму. Постиндустриализм как явление социальное, а не производственное – это эпоха такого развития производительных сил, когда человечество отказывается равнодушно смотреть на массу высвобождающихся на производствах людей и решает найти им гарантированное занятие и заработок. Если прежде судьбу «лишних людей» решали слепая судьба и инновационный предприниматель, то теперь их судьба – зона заботы и ответственности всего общества.
Но, поставив социальную проблему именно таким образом, постиндустриализм не может уйти и от экономической проблемы: «лишних» все больше и больше, оптимизация производства позволяет буквально заваливать всеми мыслимыми продуктами силами очень небольшого числа людей.
Если в низкоразвитых обществах рабочие и крестьяне составляли подавляющее большинство населения (и, как вы понимаете, не от хорошей жизни, а просто потому, что иначе было нельзя), то в постиндустриализме есть шанс оставить в полях и на заводах ничтожное меньшинство.
Что тогда делать большинству? Паразитировать? Отчасти да, такое решение проблемы выдвинули уже все известные нам высокоразвитые государства. Придуманы миллионы вакансий, которые, мягко говоря, не очень нужны и которые, вполне могут быть сокращены без ущерба для производства. На этих вакансиях трудятся миллионы выпущенных фабричным молохом «лишних» людей. Им придумывают труд, чтобы не развращать бездельем и чтобы немногие оставшиеся на фабриках не слишком им завидовали.
Здесь мы можем вспомнить советскую теорию «свободного выбора профессий» и «поиска занятия по душе». Здесь же помянем и американскую традицию «вэлфера», т.е. выплаты неработающим, чтобы они не умерли и продолжали не работать, американский «малый бизнес», поглотивший более половины населения США, но при этом по сути своей убыточный, финансируемый правительством США (какой же тогда это бизнес?!) в угоду теории, что «люди должны где-то работать». Много что можно вспомнить, размышляя о гуманном отношении к высвобождаемым производством людям.
Читать дальше
