Те, кто фальсифицировал документы, полагали, что штампики на письмах - это их украшения, фальсификаторы не понимали, что это отметка людей в том, что они принимают эти письма на хранение от того, от кого обязаны принять, и головой отвечают, чтобы эти письма не прочел тот, кому это не полагается.
47. Письмо написано от руки, но не Шелепиным, зарегистрировано в канцелярии КГБ, следовательно, отправлено обычной почтой. И если не считать его подделкой, то это означает, что в 1959 году на весь Комитет госбезопасности была всего одна пишущая машинка, да и та к этому времени сломалась.
48. В «письме Шелепина» указаны на 1959 год целыми и хранящимися в архиве «учетные дела на военнопленных» Старобельского лагеря, но эти дела были сожжены еще 25 октября 1940 г., о чем инспектор Письменный и сержант госбезопасности Гайдидей в тот же день составили акт, до сих пор хранящийся в архиве.
49. «Письмо Шелепина» написано с густым польским акцентом. Это только в понимании иностранцев: раз Советский Союз, то в нем должны быть и «советские органы власти». Внутри СССР так никто не сказал бы, поскольку слово «советский» абсолютно однозначно и определенно относилось только к законодательной ветви власти в СССР – к Верховному Совету, облсовету, райсовету. Но только назывались они не «советские органы власти», а «органы советской власти», и только так, поскольку «советский» в данном случае это не принадлежность к государству, а собственное имя специфического органа власти. (Кстати, органы советской власти к Катынскому делу никакого отношения не имели.) И названия этих органов даже рядовыми гражданами не путались, а уж работниками КГБ!.. Поэтому строки «письма Шелепина» – «Для Советских органов … по инициативе Советских органов власти» - режут слух своим иностранным происхождением точно так же, как и «моя твоя не понимай».
Козлов писал, что признаком подделки разобранного им письма является раскрытая аббревиатура ЦК КПСС. Действительно какой дурак в ЦК КПСС не знает, что такое ЦК КПСС? Кому надо это сокращение раскрывать? Точно так же и в данном случае: настоящий Шелепин или сотрудник КГБ никогда не написал бы «советские органы власти», в подобном данному случае, они, скорее всего, употребили бы более точное название «партийно-государственные органы».
Ответчики (Резник, Бинецкий) в обсуждении заявления упирали на то, что эти документы «закрытого пакета №1» не оспориваются всеми «серьезными историками» и на то (Яблоков), что каждый, в том числе Сталин, Берия, Шелепин и их подчиненные, могут ошибаться.
На первый довод следует сказать, что из тех историков, кто признает подлинность этих документов, заявляют об их подлинности только кавалерши креста «За заслуги перед Польшей» Лебедева и Парсаданова, остальные «серьезные историки» прикидываются малокультурными валенками, вынужденными верить кавалершам.
Что касается ошибок, то давайте подсчитаем их вероятность. Предположим, что и в сталинском СССР, и в послесталинском СССР было полное отсутствие дисциплины и всяк делал то, что ему вздумается. Скажем, печать, которой заверялись подписи секретарей ЦК, висела на веревочке у входа в ЦК и любой мог поставить ее на ту бумагу, на которую ему захотелось, Сталин плевал на избиравший его ЦК, а нарком НКВД после расстрела двух его предшественников плевал и на председателя Совета народных комиссаров, и на Сталина. Если ты малограмотный идиот, почему бы такое и не представить?
Положим, в таком случае в каждом десятом распорядительном документе была бы «ошибка», которую мы считаем признаком подделки. Какова вероятность того, что все эти ошибки могли встретиться в трех текстах, оформлении и хранении взаимосвязанных документов по Катынскому делу? Вероятность будет равна десять в минус сорок девятой степени. Я пишу это число прописью, поскольку не знаю, как его назвать. Скажем, вероятность погибнуть в авиакатастрофе равна одной десятимиллионной, или 10 в минус седьмой степени, тогда вероятность одновременного появления всех этих «ошибок» в катынских документах меньше вероятности погибнуть в авиакатастрофе в десять в минус сорок второй степени раз. Я и это число, обозначаемое единицей, деленной на единицу с 42 нулями, тоже не могу назвать.
Из-за такой моей беспомощности давайте считать, что в СССР вообще не было ну никакой дисциплины и в каждом втором распорядительном документе партии и правительства была подобная «ошибка». Тогда вероятность появления 49 ошибок в катынских документах равна десяти в минус пятнадцатой степени. Вычтем семерку вероятности гибели в авиакатастрофе и получим, что вероятность появления стольких «ошибок» в катынских документах в сто миллионов раз ниже, нежели вероятность сесть в самолет и не долететь в нем до благополучной посадки. Но вы же летаете! Почему тогда вы эти документы считаете подлинными?
Читать дальше
