Коллектив авторов: Война и мир Дмитрия Медведева. Сборник

Иракская война показала, что опора на такую систему космической связи – это действительно фундаментальное основание для современных войн, даже конвенциональных Потому что в начале войны Америка просто выключила GPS для Ирака, и рухнула вся система ПВО. Наличие у России такой системы позволяет создавать опору для независимого военно-технического позиционирования целого ряда стран, например, Индии, Бразилии, Венесуэлы, стран Африки, которые могут позволить себе маневрировать в формировании своего оборонного потенциала.

Без существования России с таким потенциалом, может быть, и был бы действительно однополярный мир в военно-техническом смысле. Не зря Китай, который не хочет связывать себя никакими военно-стратегическими обязательствами, собирается выстраивать собственную такую систему. А Индия колеблется, выбирать ли ей GPS, или ГЛОНАСС, или обе системы, таким образом выстраивая независимую позицию.

Поэтому у России есть целый ряд опор, не говоря уже о ее роли энергетической сверхдержавы, не говоря уже о ее просто геополитических размерах Наличие собственного военно-промышленного комплекса позволяет ей создавать мощную опору для своего глобального позиционирования Поэтому целый ряд стран, опираясь на такую возможность, выстраивают свою независимую позицию в геополитических ориентирах.

Война на Кавказе обнажила существующие противоречия на постсоветском пространстве и заставила принимать целый ряд неприятных решений До августовских событий можно было маневрировать, можно было многое скрывать под громкими фразами о вечной дружбе. Потом мы увидели, что Белоруссия, например, пытается за словами о незыблемом союзе заниматься спекуляциями типа тех, которыми занимались страны СЭВ, которые получали российское сырье по ценам СЭВ, слегка его перерабатывали и поставляли по мировым ценам, так строя свою экономику.

Россия в этой связи, в ситуации, когда проблема обнажилась, позволила себе поставить вопрос со всей определенностью: вы выбирайте – либо мы союзники, либо мы не союзники, которые строят отношения прагматично В этой связи, при всех внешних вихляниях, резко ускорилось формирование Таможенного союза между Россией, Белоруссией и Казахстаном, а также, возможно, Киргизией, которая тоже заявила о желании вскоре присоединиться к нему.

Что бы ни говорил Александр Лукашенко, бумаги подписываются и ратифицируются, глава за главой пишется Таможенный кодекс, и в октябре он должен быть принят целиком Уже ясно, что единое таможенное пространство начинает формироваться, это уже не шутки, потому что речь идет о согласованных механизмах функционирования таможни, о формировании таможенных границ на периферии, о проверках и так далее И самое главное – о появлении наднационального органа, Таможенного союза, который определяет таможенные ставки Таможенный союз – штука суровая, дальше начнут обнажаться противоречия относительно бюджетной поддержки отраслей, субсидий, это все придется выравнивать и выстраивать. Поэтому одно дело – крики на публику, а другое дело – реальные процессы. Потому что если Лукашенко разрушит экономические отношения с Россией, то в Белоруссии кризис режима вспыхнет как лесной пожар.

Что касается признания независимости Южной Осетии и Абхазии, то я был среди тех, кто не считал такой шаг правильным по многим основаниям. Во-первых, потому, что мы ставим в сложное положение Китай. Но были резоны, что любое подвешенное состояние создавало возможности давления на Россию, а ей и так хватает точек давления Во-вторых, стратегическое решение грузинской проблемы состоит в том, что должна быть реализована модель федерализации, в ходе которой должно произойти переучреждение нового федеративного государства Грузии Его учредителями должны быть субъекты, и Южная Осетия, и Абхазия, и Аджария, азербайджанские и армянские культурные автономии, и самое главное, должны быть субъектами исторические регионы Грузии Такое решение означает радикальное изменение геополитической ориентации Грузии, такое федеративное переучреждение государства реализует модель дружественной Грузии, дружественной России, которая формировалась веками.

К сожалению, очень часто во внешней политике хвост вертит собакой, а не наоборот. Элиты, которые теперь пришли к власти или которые будут воспроизводиться в Абхазии и в Южной Осетии, прежде всего в Абхазии, счастливы быть руководителями независимых государств, и заставить их отказаться от этой сладкой роли будет крайне трудно. Представляется, что существующее положение – это надолго, на десятилетия.