Юрген Граф: Крах мирового порядка

Студент: Сколько?

Ф. Брукнер: Я не могу назвать вам точную цифру, так как официальной статистики нет, но полагаю, что несколько сот. Число ежегодно возбуждаемых политических дел не позволяет сделать вывод о числе политзаключенных, потому что, во-первых, не каждое дело доходит до суда, во-вторых, не каждый процесс заканчивается осуждением и, в-третьих, большинство обвиняемых отделывается штрафами или условным осуждением.

Студентка: Можете ли вы привести несколько конкретных примеров политических преследований в Германии?

Ф. Брукнер: Конечно. Пример первый. Газета «Франкфуртер Рундшау» 4 июля 2001 г. сообщила, что один человек за частное письмо журналисту, в котором он написал, что здоровый народ должен защищаться от «вторжения нежелательных иностранцев», был оштрафован на 21 500 марок.

Этот человек настоятельно просил журналиста не публиковать его письмо, но журналист, тем не менее, сделал это, в результате чего против автора письма сразу возбудили уголовное дело за «натравливание народов друг на друга», которое закончилось обвинением и приговором. Отметим, что этот человек не требовал изгнать из Германии вообще всех иностранцев, а выступал только против «нежелательных иностранцев», например, преступников.

Второй пример касается автора национальных немецких песен Франка Реннике и его жены Уты. Франка Реннике обвинили, в первую очередь, за его «Песню об изгнанных с родины», в которой речь шла о судьбе восточных и судетских немцев, изгнанных после Второй мировой войны с родины.

Чтобы конкретно показать вам, за что сегодня в ФРГ можно угодить под суд, я приведу вам две строчки из этой песни. Она начинается так:

Через несколько строф Реннике выступает против заполонения Германии чужеродными элементами:

За эту песню Франк Реннике был приговорён к 17 месяцам тюрьмы условно; его жена Ута, которая участвовала в распространении его творчества, получила пять месяцев условно. К тому же суд конфисковал многочисленные компакт-диски и кассеты Реннике и 36 000 евро, полученных от их продажи.

Третий пример. Гораздо суровей, чем супругов Реннике, суд покарал Адриана Прейсингера, который распространял компакт-диски с так называемой музыкой «правых». В конце 2002 года земельный суд в Дрездене приговорил его к трём годам тюрьмы, причём срок не был условным.

Эти примеры дают представление о том, какими могут быть последствия нарушения требований «политкорректности». Но последовательней всего юстиция ФРГ выступает не против критиков засилия инородцев, не против авторов нежелательных песен и производителей компакт-дисков, а против т. н. «ревизионистов», которые ставят под сомнение расхожие представления о Холокосте во время Второй мировой войны.

Студентка: Но какой разумный человек может ставить под сомнение Холокост? Ведь есть неоспоримые доказательства преследования евреев в Третьем рейхе. Тот, кто отрицает эти очевидные факты, может руководствоваться только злонамеренными мотивами, чтобы снова открыть дорогу национал-социализму. Я вполне могу понять, за что в Германии преследуют таких лиц: нельзя допустить, чтобы нацизм снова поднял голову.

Ф. Брукнер: Здесь необходимо разъяснение. Ревизионисты не отрицают преследование евреев, как таковое, поскольку в данном случае речь идёт действительно об очевидном историческом факте. Ревизионисты оспаривают, в основном, три главных пункта освещения судьбы евреев в Третьем рейхе:

1) существование программы систематического уничтожения евреев,

2) существование специально созданных для убийства евреев и оснащённых газовыми камерами «лагерей уничтожения» и

3) обычно упоминаемое число евреев — жертв национал-социализма — шесть миллионов.

Студент: Но как можно всерьёз оспаривать это? Ведь всё это тысячекратно доказано!

Ф. Брукнер: Именно этот вопрос будет предметом моих следующих лекций. В данный момент я не хотел бы вдаваться в подробности аргументации ревизионистов; займёмся этим позже. Для начала я хотел бы только отметить, что преследование людей за их взгляды на вопросы истории представляет собой нарушение гарантированной немецкой Конституцией свободы слова и с логической точки зрения вообще бессмысленно. Вопросы истории должны решать историки, а не юристы. Вы согласны?