Иосиф Сталин - Том 11

2) Из сказанного следует, что я не могу считать “головановщину” [72]ни “правой”, ни “левой” опасностью, — она лежит за пределами партийных течений. “Головановщина” есть явление антисоветского порядка. Из этого, конечно, не следует, что сам Голованов не может исправиться, что он не может освободиться от своих ошибок, что его нужно преследовать и травить даже тогда, когда он готов распроститься со своими ошибками, что его надо заставить таким образом уйти за границу.

Или, например, “Бег” Булгакова, который тоже нельзя считать проявлением ни “левой”, ни “правой” опасности. “Бег” есть проявление попытки вызвать жалость, если не симпатию, к некоторым слоям антисоветской эмигрантщины, — стало быть, попытка оправдать или полуоправдать белогвардейское дело. “Бег”, в том виде, в каком он есть, представляет антисоветское явление.

Впрочем, я бы не имел ничего против постановки “Бега”, если бы Булгаков прибавил к своим восьми снам еще один или два сна, где бы он изобразил внутренние социальные пружины гражданской войны в СССР, чтобы зритель мог понять, что все эти, по-своему “честные” Серафимы и всякие приват-доценты, оказались вышибленными из России не по капризу большевиков, а потому, что они сидели на шее у народа (несмотря на свою “честность”), что большевики, изгоняя вон этих “честных” сторонников эксплуатации, осуществляли волю рабочих и крестьян и поступали поэтому совершенно правильно.

3) Почему так часто ставят на сцене пьесы Булгакова? Потому, должно быть, что своих пьес, годных для постановки, не хватает. На безрыбьи даже “Дни Турбиных” — рыба. Конечно, очень легко “критиковать” и требовать запрета в отношении непролетарской литературы. Но самое легкое нельзя считать самым хорошим. Дело не в запрете, а в том, чтобы шаг за шагом выживать со сцены старую и новую непролетарскую макулатуру в порядке соревнования, путем создания могущих ее заменить настоящих, интересных, художественных пьес советского характера. А соревнование — дело большое и серьезное, ибо только в обстановке соревнования можно будет добиться сформирования и кристаллизации нашей пролетарской художественной литературы.

Что касается собственно пьесы “Дни Турбиных”, то она не так уж плоха, ибо она дает больше пользы, чем вреда. Не забудьте, что основное впечатление, остающееся у зрителя от этой пьесы, есть впечатление, благоприятное для большевиков: “если даже такие люди, как Турбины, вынуждены сложить оружие и покориться воле народа, признав свое дело окончательно проигранным, — значит, большевики непобедимы, с ними, большевиками, ничего не поделаешь”, “Дни Турбиных” есть демонстрация всесокрушающей силы большевизма.

Конечно, автор ни в какой мере “не повинен” в этой демонстрации. Но какое нам до этого дело?

4) Верно, что т. Свидерский сплошь и рядом допускает самые невероятные ошибки и искривления. Но верно также и то, что Репертком в своей работе допускает не меньше ошибок, хотя и в другую сторону. Вспомните “Багровый остров”, “Заговор равных” и тому подобную макулатуру, почему-то охотно пропускаемую для действительно буржуазного Камерного театра.

5) Что касается “слухов” о “либерализме”, то давайте лучше не говорить об этом, — предоставьте заниматься “слухами” московским купчихам.

И. Сталин

2 февраля 1929 г.

Печатается впервые

Уважаемые товарищи, рабочие и работницы “Красного Треугольника”! Примите мой дружеский привет по случаю перехода “Красного Треугольника” на 7-часовой рабочий день.

В капиталистических странах ваши братья и сестры работают по 10-12-14 часов. Мы, рабочие и работницы нашего рабоче-крестьянского государства, будем работать отныне 7 часов в день.

Пусть знают все, что рабочие СССР стоят в первых рядах рабочего класса всего мира!

Пусть наше знамя — знамя строительства социализма — станет знаменем рабочих всех стран!

Прошу извинения, что не имею возможности приехать к вам для участия в вашем торжестве.

И. Сталин

2 февраля 1929 г.

“Ленинградская Правда” № 23, 3 февраля 1929 г.

Братский привет красноармейцам, начсоставу и политсоставу Первого червоно-казачьего полка кавалерийской червовой дивизии. Желаю успеха в работе и победы над врагами рабочих и крестьян.