(Строго говоря, Дума должна была сначала провести антиконституционное действие – вписать в Конституции право какого-либо государственного органа определять, какие именно вопросы на референдум не выносятся, а только потом продублировать их в законе.)
Но давайте закроем на это глаза и прочтем дальше то положение статьи 6 закона о референдуме, которое процитировал мой оппонент. В нем сказано о запрещении выносить на референдум вопросы, отнесенные к компетенции федеральных органов государственной власти. Мой оппонент утверждает, что так накануне решил Конституционный суд. Компетенция – это весь круг полномочий, и Конституционный суд даже в своем заведомо неправосудном Постановлении запрета выносить на референдум вопросы, находящиеся в компетенции государственной власти, не согласовывал! Он в своем Постановлении считает невозможным проведение референдума по вопросам, входящим не в компетенцию, а в прерогативу органов власти. А прерогатива это – исключительное право, а не весь круг полномочий! Ведь если толковать закон о референдуме так, как его толкует мой оппонент, то есть что он якобы запрещает выносить на референдум вопросы, входящие в компетенцию органов государственной власти, то никакой референдум становится невозможен, поскольку все вопросы входят в компетенцию органов государственной власти. Конституционный суд до такого фашистского маразма все же не дошел.
Но надо сказать, что и фашисты Государственной Думы так сразу на это не решились, поэтому записали в статье 6 аналогию того, что решил Конституционный суд, - что невозможно выносить на референдум вопросы, находящиеся в « исключительнойкомпетенции» органов государственной власти. (Надо думать, что при четвертом изменении до сих пор неработающего закона о референдуме слово «исключительной» исчезнет.)
Зададим вопрос, а что находится в исключительной компетенции органов государственной власти? В исключительной компетенции, к примеру, Думы находятся:
«а) дача согласия президенту Российской Федерации на назначение председателя Правительства Российской Федерации;
б) решение вопроса о доверии Правительству Российской Федерации;
в) заслушивание ежегодных отчетов Правительства Российской Федерации о результатах его деятельности, в том числе по вопросам, поставленным Государственной Думой;
г) назначение на должность и освобождение от должности председателя Центрального банка Российской Федерации;
д) назначение на должность и освобождение от должности председателя Счётной палаты и половины состава её аудиторов;
е) назначение на должность и освобождение от должности уполномоченного по правам человека, действующего в соответствии с федеральным конституционным законом;
ж) объявление амнистии;
з) выдвижение обвинения против Президента Российской Федерации для отрешения его от должности».
Вот это прерогатива Думы, вопросы ее исключительной компетенции – никакой другой орган государственной власти эти вопросы решать не вправе. Примерно таким же по объему, но других вопросов, является список вопросов исключительной компетенции Совета Федерации и президента.
Принятие законов как таковых не является прерогативой и в исключительную компетенцию ни одного органа государственной власти не входит!
Участие в законотворческом процессе входит просто в компетенцию (в полномочия) Думы, но не является ее прерогативой (исключительным правом). Поскольку законы, принятые Думой, не вступают в силу после принятия их Думой, а сначала их согласовывают Совет Федерации и президент, без подписи президента они не публикуются, а без публикации – не вступают в законную силу. (В этом, между прочим, их отличие от законов, принятых на референдуме, - последние вступают в силу сразу.)
Отвлечемся. Надо вспомнить, что после расстрела Верховного Совета у США в России оставалась единственная надежная шестерка – Ельцин. Поэтому американцы и писали текст Конституции России под него, поэтому назначили в тексте Конституции ее гарантом, поэтому и дали президенту право в случае конфликта с Думой тормозить принятые ею законы, поэтому и дали не Думе, а ему право назначать референдум. И дали это право именно для того, чтобы президент мог протолкнуть нужный ему закон через референдум, если в Думе окажется слишком много честных людей.
Между прочим, принятие такого закона, как и Конституции в целом, это прерогатива и исключительная компетенция народа, а не государственных органов власти. Если бы юристы были не такие умные, поменьше употребляли иностранные слова, а побольше русские, то вся ситуация была бы более понятной не только обществу, но и им самим. Однако об этом позже.
Читать дальше
