Стюарт Стивен: Операция "Раскол"

На столь важную программную, а в некоторых пассажах даже ультимативную речь У. Черчилля, устами которого тогда говорила правящая элита Запада, И. Сталин ответил на страницах «Правды» через девять дней в присущей ему манере. По этому ответу можно судить, сколь глубоко был озабочен советский лидер идеями Запада и складывающейся ситуацией.

«По сути дела, господин Черчилль и его друзья в Англии и США предъявляют нациям, не говорящим на английском языке, нечто вроде ультиматума: признайте наше господство добровольно, и тогда все будет в порядке, – в противном случае неизбежна война… Но нации проливали кровь в течение пяти лет жестокой войны ради свободы и независимости своих стран, а не ради того, чтобы заменить господство гитлеров господством черчиллей… Господин Черчилль утверждает, что «Варшава, Берлин, Прага, Вена, Будапешт, Белград, София – все эти знаменитые города и население в их районах находятся в советской сфере и все подчиняются в той или иной форме не только советскому влиянию, но и в значительной степени увеличивающемуся контролю Москвы». Господин Черчилль квалифицирует все это как не имеющие границ «экспансионистские тенденции» Советского Союза… Во-первых, совершенно абсурдно говорить об исключительном контроле СССР в Вене и Берлине, где имеются Союзные контрольные Советы из представителей четырех государств и где СССР имеет лишь 1/4 часть голосов. Бывает, что иные люди не могут не клеветать, но надо все-таки знать меру. Во- вторых, нельзя забывать следующие обстоятельства. Немцы произвели вторжение в СССР через Финляндию, Польшу, Румынию, Венгрию. Немцы могли произвести вторжение через эти страны потому, что в этих странах существовали тогда правительства, враждебные Советскому Союзу… Спрашивается, что же может быть удивительного в том, что Советский Союз, желая обезопасить себя на будущее время, старается добиться того, чтобы в этих странах существовали правительства, лояльно относящиеся к Советскому Союзу? Как можно, не сойдя с ума, квалифицировать эти мирные стремления Советского Союза как экспансионистские тенденции нашего государства?»

По сути, обмен столь выразительными и воинственными заявлениями между Черчиллем и Сталиным открыл первую страницу «холодной войны» между англоязычной и социалистической системами. Потом за сорок последующих лет с обеих сторон много было разных заявлений и меморандумов, испещренных идеологическими понятиями, которые обеспечивали эту войну. Самые громкие превращались в доктрины: «Сдерживание мирового коммунизма», «Отбрасывание коммунизма»; из них лепились имиджи страны- противника: «США – цитадель мирового империализма, враг народов», «СССР – империя зла», «СССР – душитель прав человека». Но первое политическое и идеологическое обеспечение этой войны прозвучало в незабываемой речи Черчилля и в жестких ответах Сталина.

Эта речь Черчилля как первая политико-идеологическая доктрина холодной войны удачно встроилась в планы военного командования США. К декабрю 1945 года в Штатах уже сделали запас в 196 атомных бомб, которых еще не было в СССР. И этим бомбам нашли достойное применение в военных циркулярах. В директиве Объединенного комитета военного планирования № 432/д от 14 декабря 1945 года читаем: «На карте к приложению А (документ разведки. – Э. М.)… указаны 20 основных промышленных центров Советского Союза и трасса Транссибирской магистрали – главной советской линии коммуникаций. Карта также показывает базы, с которых сверхтяжелые бомбардировщики могут достичь семнадцати из двадцати указанных городов и Транссибирскую магистраль. Согласно нашей оценке, действуя с указанных баз и используя все 196 атомных бомб… Соединенные Штаты смогли бы нанести такой разрушительный удар по промышленным источникам военной силы СССР, что в конечном счете может стать решающим» (2).

И пошло-поехало. В середине 1948 года был составлен план «Чариотир» – по нему предполагалось сбросить 133 атомные бомбы на 70 советских городов. К 1 сентября 1948 года появился документ под названием «Флитвуд», своего рода руководство к составлению оперативных планов.

А уже 21 декабря 1948 года разработанный по новой методике оперативный план бомбардировки СССР под названием САК ЕВП 1-49 был готов и доложен комитету начальников штабов. В 1949 году по методике «Флитвуда» родился план «Дроп- шот», по которому в первые дни войны на СССР планировалось сбросить более 300 атомных бомб, не считая обычных, способных уничтожить до 85 процентов советской промышленности (3).