Вадим Медведев - РАСПАД. Как он назревал в «мировой системе социализма»

Мы просили довести это наше мнение до сведения Политбюро ЦК СЕПГ.

В сентябре 1988 года, будучи в Москве в связи с выставкой ГДР и встречаясь с Горбачевым, Хонеккер вновь поднял вопрос о нежелательных для ГДР публикациях в советских изданиях на немецком языке. Горбачев отреагировал на это одной репликой, которая сразу охладила пылкого собеседника. Он сказал: «Вы 30 лет находитесь под массированным воздействием Запада. Что же могут сделать две-три неудачные статьи в газетах?» Обсуждения вопроса не последовало.

Еще одно объяснение с гэдээровцами по примерно такому же поводу состоялось в конце 1988 года с секретарем ЦК СЕПГ по идеологии Куртом Хагером в связи с запретом, наложенным на журнал «Спутник».

Хагер приехал в Москву для участия в юбилейном собрании в Институте марксизма-ленинизма по случаю 70-летия Коммунистической партии Германии. К этому времени было также приурочено подписание соглашения между двумя партиями о сотрудничестве в области общественных наук, которому мы придавали большое значение в плане усиления воздействия на СЕПГ через кадры обществоведов, более восприимчивых к новым веяниям и новым настроениям.

Курт Хагер – один из ветеранов германского рабочего движения, человек многоопытный, хотя и приверженный традиционно-догматическому мышлению, но в то же время не утративший способности воспринимать процессы реальной действительности. Обычно он держал себя уверенно, говорил убежденно. Но на этот раз, как мне показалось, был в каком-то необычном для себя состоянии неуравновешенности и противоречивости. С одной стороны, говорил о большом доверии в ГДР к «руководству и товарищу Хонеккеру», а с другой – высказывался одобрительно о перестройке, о том, что необходим поиск наиболее эффективных форм социализма, высказывался за обмен опытом между партиями и странами и за многообразие этого опыта, из которого и вырастает единство.

Подтвердив высокую оценку юбилейного доклада Горбачева, Хагер высказал свою озабоченность последующим ходом дискуссии по истории советского общества. Вольно или невольно встают вопросы: а был ли действительно социализм в Советском Союзе? Не создаем ли мы культ личности наоборот, утверждая, что один Сталин всех подавил, свернул страну с ленинского пути? Есть ли гарантии того, что не повторятся ошибки и извращения такого рода? Как все это должны воспринимать старшие поколения коммунистов и советских людей?

В постановке этих вопросов я уловил сложную гамму чувств: и неуверенность в правильности старых представлений, и неспособность отойти от них, и чисто эмоциональные переживания.

Наконец собеседник подошел к самому острому моменту нашего диалога – запрету на распространение журнала агентства печати «Новости» – «Спутника». Поняв, видимо, абсурдность претензий по освещению истории советского общества, на основании которых было запрещено распространение «Нового времени», теперь руководители ГДР сослались на необходимость «защиты нашей собственной истории от клеветы и фальсификации».

В чем же они? Я посмотрел публикацию в «Спутнике», на которую делалась ссылка. Статья не без субъективизма, тенденциозности, но все же не давала оснований для таких обвинений, которые выдвинул Хагер. Автор статьи считал, что в отсутствии единства действий немецкого рабочего движения в конце 20 – начале 30-х годов, облегчившем приход к власти фашизма, виновата и Компартия Германии. Приводятся ссылки на документы тех лет. Что же – запрещать обсуждение этого вопроса? Это означало бы уходить от открытой дискуссии.

Наигранное возмущение руководства СЕПГ вызвала и та часть статьи, где говорилось, что Сталин после заключения пакта 1939 года дал указание о свертывании борьбы коммунистов против фашистского режима. Немецкие коммунисты, подчеркнул Хагер, «ни на минуту не свертывали эту борьбу». Но в статье критикуются не немецкие коммунисты, а действия Сталина.

Все это было высказано Хагеру. В более резкой форме воспроизведена и наша принципиальная оценка запретительных мер властей ГДР в отношении советских изданий.

К сказанному остается добавить, что постепенно Хонеккер стал претендовать на роль главного наследника и хранителя марксизма-ленинизма, стража его чистоты от ревизионистской заразы.

Со стороны приверженцев Хонеккера и его самого проскальзывали недвусмысленные намеки на то, что, дескать, КПСС начинает отходить от марксизма-ленинизма, подвергать ревизии многие его коренные положения или чуть ли не сами основы. В этом контексте обращали на себя внимание претенциозные конференции, совещания и симпозиумы, которые проводились в Берлине по случаю годовщин из жизни Маркса и Энгельса. На них приглашались представители многих десятков партий, общественных движений со всего мира, затрачивались колоссальные средства. Но дело сводилось в основном к общим декларациям и заверениям верности учению классиков, защите их от ревизионистских нападок, а реального продвижения мысли в анализе сложнейших процессов современного общественного развития не происходило.