Сергей Кургинян - Слабость силы - Аналитика закрытых элитных игр и ее концептуальные основания

Как вы относитесь к тем немецким интеллектуалам, которые фыркали в конце 20-х годов, видя, как «Майн кампф» или «Протоколы сионских мудрецов» обретают безумную востребованность? Почему эти интеллектуалы фыркали, а не анализировали генезис и структуру подобного спроса? Почему они фыркали, а не выступали в качестве альтернативного источника конкурентоспособного интеллектуального предложения? Сильно ли мы ошибемся, если скажем, что это фырканье, в числе прочего ответственно за Освенцим? '

Фыркать сегодня – значит оставлять новый спрос на откуп новой грязи. И порождать новую чуму на следующем витке развития процесса. Хотите – фыркайте. Я не буду.

Такова идеологическая причина, допускающая и даже требующая некоего (конечно, конфронтационного, но активного, а не пренебрежительного) взаимодействия с облаком лубков.

Но есть и другая, аналитическая, причина. Аналитика «засветок» предполагает, что качество этих «засветок», последовательность их вброса, логика взаимосвязи между «засветками» разного ранга и уровня – все это важный первичный материал. Если этим все исчерпывается, вы ничего не поймете. Но, если этого нет, что вы возьмете в качестве отправной точки?

Кто-то нюхает лубочный смрад и говорит: «О! Какие тонкие, прелестные запахи!» Этот кто-то уже «подсел», его уже заразили.

Другие затыкают нос и говорят: «Фу, гадость!» Этих мы адресуем к коллизии фырканья в эпоху веймарской Германии, а также спрашиваем: «Что вы хотите понять, игнорируя эти запахи?»

Мы же не кайфуем от лубков и не фыркаем по их поводу. Мы констатируем качество и одновременно используем. Мы можем это использовать, поскольку у нас есть метод.

Этот метод в чем-то уже заявлен. Для нас лубки – это выстрелы из информационного оружия. По траектории выстрелов, по следам и вспышкам мы можем что-то идентифицировать.

Одиночный лубок может ни о чем не говорить. Но если вы в состоянии проследить последовательность, если вы улавливаете в этой последовательности некую расширяющуюся структуру, то вы не фыркаете и не вкушаете сладко-томительные запахи. Вы работаете.

Между тем, структура имеет место. В общем виде она представляет собой следующее «лубочное древо» (рис.25).

Одно дело – рассматривать каждый отдельный лубок. Другое – это «древо». Именно этим я и предлагаю заняться.

Внизу – лубки об «ужасном Сурикове и его подельниках».

Чуть выше – лубки о неких международных преступниках, имеющих неявное покровительство и откровенно преследуемых. (При том, что «ужасный Суриков и его подельники» не преследуемы). Эти международные преступники могут иметь русскую привязку (Олег Орлов, Виктор Бут), а могут быть фигурами другой национальности и даже другой расы (бывший либерийский диктатор Чарльз Тэйлор).

Еще выше – лубки о силах, поддерживающих то или иное «мировое зло». Этими силами могут быть спецслужбы (русские, немецкие, любые другие).

Еще выше – лубки о самом этом «мировом зле», например Иране.

А дальше начинается, так сказать, сфера нетранспарентного. На нее лубки не посягают. Но если не побрезговать лубочностью, всмотреться в нее именно как в лубочность и при этом уловить структурные закономерности, динамику и прочее, то вы уже чем-то вооружены.

У вас есть исходные идеи.

У вас есть «лубко-структура» и «лубко-динамика».

Но этого мало. У вас должны быть принципы описания той реальности, которую лубки пародируют и мистифицируют. К этому и перехожу.

1. Базовый наркорынок мира поделен между сильными мира сего, в том числе между государствами.

2. Никакие «Якудзы», «Триады» и прочие не занимаются этим делом вне прямого контроля со стороны основополагающих спецструктур, отстаивающих ресурсные и иные интересы определенных исторических субъектов.

3. Базовые наркорынки плотнейшим образом переплетаются с базовыми оружейными рынками.

4. Нет вообще торговли наркотиками на этих рынках, а есть бартер: наркотики – оружие.

5. Каждый из исторических субъектов «тянет одеяло на себя», стремясь подверстать этот ресурс к своей системе закрытых финансирований, как оборонных, так и иных.

6. С 50-х годов в так называемых демократических странах (США, Западная Европа и так далее), а вслед за этим и во всех странах вообще началась эпоха «самофинансирования спецопераций».