Владимир Кузнечевский: Эпоха Владимира Путина [К вопросу об исторической миссии второго президента России]

В московской прессе почти каждый день можно было увидеть материалы весьма резкого в этом плане характера. Так, ежедневная московская деловая газета «Ведомости», тесно сотрудничающая с англо-американскими изданиями Financial Times и The Wall Street Journal, в публикации под заголовком «Будущего не видно» охотно цитировала бывшего консультанта администрации президента РФ и одного из самых активных пропагандистов либеральной революции 1990-х годов Глеба Павловского, который утверждал: «Кремлю пока не удается придумать образ будущего, с которым Владимир Путин мог бы пойти на выборы-2018… Текущее состояние [российского общества] переживается как тупиковое разными группами, в том числе и кремлевской администрацией… Суть в том, как уйти от тоскливого ощущения, что все заканчивается, и очень плохо. Индикаторы вроде рейтинга президента ничего не показывают, они измеряют безальтернативную ситуацию… Из-за непонимания характера этого кризиса… они ищут сюжет для предвыборного телесериала. Речь не о будущем, а о том, чтобы придумать, зачем Путину вообще идти на четвертый срок, когда он этот срок заканчивает с тоской… Нет ни одной проблемы страны, для решения которой нужен Путин. Избирательная кампания становится работой по сохранению его ближнего круга» (17.07.2017).

Со страниц других изданий не сходили материалы под броскими заголовками типа: «Мозговые центры власти демонстрируют стратегическую несостоятельность» («Независимая газета», 11.05.2017), «Есть ли жизнь после Путина?» (МК, 24.08.2017), «Россия достигла дна светлого будущего» (МК, 14.09.2017), «На пятый срок с пустыми руками» (ИА «Росбалт», 27.06.2017), «Путин попал в такой тупик, с каким он еще не сталкивался» (официальный сайт движения «Народный собор», Михаил Хазин) и т. д.

Бывший министр экономики гайдаровского правительства, а ныне председатель партии «Гражданская инициатива», вполне благополучно провалившейся на муниципальных выборах 10 сентября 2017 года, Андрей Нечаев рассуждал более пространно: «Если в результате демократических выборов власть сменится и придет новая команда, то весь вопрос в том, будет ли она в состоянии, не разрушая того, что достигнуто, предложить то, что все мы ищем: новые пути развития. Возвращаясь к аналогии с советскими временами, если это будет Горбачев, то мы сможем надеяться на либерализацию экономики, демократизацию страны, открытость миру без особого переходного периода и не потеряем несколько лет. Если же происходит форс-мажор – Путин покидает свой пост не в запланированное время, то, безусловно, наступает сумбур…» (МК, 24.08.2017).

Серию статей в подобном ключе опубликовал громогласно перешедший в политическую оппозицию к власти сразу после того, как был выключен из правительства, кандидат юридических наук Никита Исаев. В одной из них, под заголовком «Россия достигла дна светлого будущего. Власти демонстрируют стойкое нежелание признать бедственное положение страны», он довольно едко заметил: «Если верить официальным заявлениям власти и ее рупоров, в стране остался лишь один нерешенный вопрос – образ светлого будущего. С остальным проблем нет» [2].

Как бы ни реагировать на все вышеприведенное, но нельзя не признать, что такие настроения в определенной части образованного российского общества накануне президентских выборов в России были и никуда не исчезли и после выборов. А значит – надо признать, что в каком-то смысле наше общество действительно зависло в неопределенном состоянии, в котором длительное время находиться не может.

Довольно точно отметила этот аспект самая массовая и самая читаемая столичным населением газета «Московский комсомолец»: «Главная характеристика текущего момента в нашей стране – это отсутствие нужного темпа развития. Запад не смог поставить Россию на колени, даже задействуя все доступные ему механизмы санкционного давления. Мы держимся, и это очень хорошо. Но вот что плохо: в обществе появилось ощущение непросматриваемости будущего. До 2014 года все чувствовали, что, несмотря на многочисленные невзгоды и препятствия, Россия развивается, Россия идет вперед. Сейчас это ощущение движения исчезло. На смену ему пришло подозрение: даже напрягая все свои силы и ресурсы, стране удается лишь удерживать завоеванные позиции. Но ведь весь остальной мир в это время не стоит на месте! Мировая экономическая и технологическая конкуренция сейчас настолько интенсивна, что отсутствие движения вперед автоматически означает движение назад… [И в этих условиях] стране нужно, чтобы ее нынешний и будущий лидер поделился с ней своими планами, заразил ее чувством цели» [3].