Андрей Столяров: Научно обоснованный конец света

Протестантский тренд, разложенный на две составляющих, также оказался несовместимым со структурными принципами текущей цивилизационной фазы. В социальном плане, отвергая посредничество католической церкви, данный тренд провозглашал свободу вероисповеданий, трансформировавшуюся впоследствии в свободу личности, которая была юридически закреплена в гражданских правах, а в плане экономическом, объявляя профессиональный (личный) успех благоволением божьим, он отвергал также и складывавшуюся столетиями, средневековую «цеховую» организацию экономики. Это привело, как мы уже говорили, к свободным, рыночным отношениям и формированию экономики либерального типа.

Острый системный кризис, выразившийся в движении Реформации, также явился для Средневековой Европы катастрофой глобальных масштабов. Религиозные войны, ереси, революции, феодальные распри, городские и крестьянские мятежи, охватили большую часть европейского континента. Относительный порядок вновь сменился цивилизационным хаосом, продолжавшимся почти полтора столетия и поглотившем многие миллионы жизней. Свою лепту сюда внесли и эпидемии чумы, «черной смерти», масштабированные концентрацией населения в городах. Последствия для европейской цивилизации, возможно, были бы еще сильнее, если бы не начавшаяся примерно в тот же период эмиграция наиболее пассионарных религиозных страт в недавно открытую Северную Америку. Только это, видимо, несколько понизило социальную температуру Европы и позволило направить стихию преобразований в единое русло.

Вывод напрашивается сам собой. Главным признаком, свидетельствующим о завершении определенной фазы исторического развития, о завершении периода целостности, периода устойчивости цивилизации, является возникновение мощных спонтанных трендов, принципиально несовместимых с существующими базисными структурами. Инсталляция таких трендов в реальность означает системную катастрофу: тотальную онтологическую деконструкцию, формирование нового цивилизационного состояния.

Очевидно, что все эти характеристики применимы и к нынешней ситуации.

В настоящее время можно выделить сразу два мощных тренда, которые обеспечивают переход нашей цивилизации на новый системный уровень.

Во-первых, это революция в информатике, позволяющая оперировать громадными массивами знаний и выдвигающая на подиум экономики не товарное (индустриальное), а интеллектуальное (информационное) производство. Технологии «мгновенных контактов», поддерживаемые Интернетом, вызывают к жизни, с одной стороны, такое явление как глобализация (тотальная унификация мира), а с другой стороны – возможность управлять «большими процессами» в реальном времени. Это, в свою очередь, приводит к непрерывным преобразованиям многих цивилизационных структур и «почти мгновенной», с точки зрения обыденного сознания, смене социальных и экономических конфигураций. Виртуализация мира, сопровождающая этот процесс, представляет собой основу для создания всеобщей «иллюзорной реальности».

А во-вторых, это революция в биологии, порождающая методами клонирования, культивирования и генной инженерии пластичность самого вида «человека разумного»: отрыв современного человека от некоторых присущих ему изначально биологических свойств и приобретение им ряда качеств «нечеловеческого» характера. Как следствие начинается размывание фундаментальных антропоморфных характеристик, поддерживавших до сего момента привычный цивилизационный формат. Меняется само представление о человеке. Вид homo sapiens, сложившийся в кроманьонские времена, еще, разумеется, остается «sapiens», но чем дальше, тем больше перестает быть собственно «homo».

Заметим, что обе лидирующие тенденции являются комплементарными: революция в биологии невозможна без прогрессивных информационных методик, позволяющих во всей полноте моделировать сверхсложные биологические процессы, а дальнейшее продвижение в области информатики, в свою очередь, оказывается затруднительным без соответствующего преобразования человека. Вид homo sapiens вынужден приспосабливаться к требованиям новой «информационной среды», которая требует от него принципиально иных биологических характеристик. В противном случае инфосфера, стремительно складывающаяся в последние десятилетия, приобретет автономность, на которую она в какой-то мере претендует уже сейчас, и образует недоступные для человеческого сознания области существования.