Лев Сирин - Зачем возвращается Путин? Всё, что вы хотели знать о ВВП, но боялись спросить

Сотрудничество затянулось на долгих 10 лет, причем Сурков работал не абы кем, а заместителем миллиардера Ходорковского. Согласитесь, в такой должности на лекции и семинары не находишься. Да и ни к чему они были тогда Суркову. Жизнь была прекрасна и удивительная без «вышки».

В оставшиеся до Кремля два года служебные обязанности Суркова тоже не оставляли ему шансов честно получить высшее образование и уж тем более закончить, как положено, на его основе магистратуру. Поскольку в общей сложности для этого ему понадобилось бы минимум 6 лет упорной учебы на очном отделении. На заочном и того больше.

Зачесть пару курсов гуманитарного института культуры, где Сурков осваивал профессию театрального режиссера, ему на экономическом факультете Международного университета в принципе не имели права. Да они и не играли решающей роли. 7 лет или 5 — какая разница? Насыщенность жизни у Суркова по идее и тогда не оставляла ему шансов на более-менее систематическую учебу.

Выход мог найтись в лице еще одного заместителя Ходорковского — ныне разыскиваемого Интерполом преступника Леонида Невзлина. За пару лет до того, как перед Сурковым могла встать проблема высшего образования, Невзлин вложил в Международный университет кругленькую сумму, открыв высшую школу журналистики. Деньги дал ректору МУМа, бывшему министру образования СССР и члену политбюро ЦК КПСС Геннадию Ягодину.

Узнав о невзгодах бывшего сослуживца, Невзлин, вполне возможно, даже расхохотался: нашел из-за чего расстраиваться. И, как пить дать, взялся помочь Суркову. Через некоторое время Владислав Юрьевич мог стать счастливым обладателем не просто высшего образования (пардон, только диплома, конечно), но и — спасибо щедрому Невзлину — даже ученой степени магистра экономики. А Ягодин отныне регулярно отдыхал (и отдыхает) в собственном бунгало в США.

Суркова, правда, напоследок наверняка предупредили, чтобы не козырял датами окончания университета — вдумчивого человека такие серьезные хронологические несостыковки в биографии Владислава Юрьевича могли навести на нехорошие размышления. А так и вуз подставить недолго.

Так и обретается в большой политике белой вороной «кремлевский кукловод» Сурков среди «темных» питерских силовиков, у которых за душой помимо настоящего университета всего-то школа КГБ с двумя языками в придачу.

Кстати, поговаривают, что первый заместитель главы Администрации Президента Владислав Юрьевич Сурков объявил в узком кругу, что после президентских выборов 2012 года уйдет из политики. Ой ли?! Но, если честно, очень хочется верить в хорошее…

Сурков — хуже остальных семейных ельцинистов, ибо откровенно засиделся в Кремле. Перестал отдавать себе отчет в своих поступках. У Владислава Юрьевича (согласен с Пугачевой) натурально поехала крыша. Ибо он первый человек в Кремле, в кабинете которого стоят портреты президента США — Барака Обамы и чернокожего американского рэпера-наркомана Тупака Шакуры, застреленного в 1996 году.

Тему наркотиков в кабинете кремлевского кукловода, не удосужившегося получить даже систематического высшего образования, продолжает стоящая в полке книжного шкафа запрещенная Госнаркоконтролем России книга Мэтью Колина «Изменение сознания. История экстази и рейв-культуры», которая, как видно даже из названия, пропагандирует наркотики.

Мне довелось на протяжении почти дюжины лет несколько раз видеть вблизи Владислава Суркова. Темноволосый херувимчик с маслинами все секущих больших глаз. В самой припухлости лица «идеолога» какая-то излишняя лощеность, граничащая со слащавостью. Неизменно в темном костюме и галстуке, в белой рубашке.

Пишет романы. Читает на публику по-английски стихи гомосексуалиста Аллена Гинзберга. На свои стихи принудил музыканта «Агаты Кристи» Вадима Самойлова сочинить музыку и проаккомпанировать. В результате Сурков получил альбом «Полуострова», а Самойлов — членство в Общественной палате.

Я с искренним недоумением спросил Вадима о таком негожем бартере. Увы, объяснения его были невнятны:

— Ко мне обратились знакомые Владислава Юрьевича как к человеку, который продюсировал группы и занимался реализацией различных проектов. Спросили: возможно ли стихи и музыку Суркова сделать полноценными песнями. Я послушал, мне понравилось. Вот и записали.

Ведь Владислав Юрьевич занимает пост. Это была, в некотором роде, история творческого контакта и реализации творческих идей. Об успехе мы не думали и его не планировали. Не планировали создавать группу, которая выступала бы с этими песнями. Это был междусобойчик. Можно сказать, «пение на кухне».