Сергей Кургинян - Содержательное единство 1994-2000

Добавим здесь только, что НЭП 20-х годов был все же не так банален, как тот НЭП, который возможен семьюдесятью годами позже. Фактор традиционно-ориентированного крестьянства, сумевшего внести в русскую революцию 1917 года свой далеко не материалистический заряд, сместивший и перевоплотивший в этой революции, скажем так, "очень многое", был решающим с точки зрения оправдания тогдашнего НЭПа. Пролетариат шел навстречу требованиям мелкого собственника-крестьянина, своего союзника по борьбе за отечественный коллективистский строй, именуемый социализмом. Но даже в этом случае НЭП не выдержал испытания на легитимность. Он не дал ответа на главный вопрос: "Зачем нужно было умирать и убивать, если результатом жертвы и греха становится пришествие на смену Рябушинскому и Морозову коллектива Остапов Бендеров?"

Если даже в те времена НЭП уже был наполнен фарсами и пропитан противоречиями, то что говорить о теперешнем НЭПе? В чем социальная база для союза новых классов, идущих на прорыв, с многочисленными "корейко" от партии, комсомола и КГБ, переплетенными с "остапами" мафии? Ответа на этот вопрос быть не может, как не может быть ответа на вопрос о необходимости для России входить в Совет Европы после всего, что произошло на Балканах. В момент, когда нестабильность на Северном Кавказе становится вполне реальной, а мощность наших силовых структур улетучивается, не означает ли такое вхождение приглашение сперва "голубых касок", а в перспективе войск НАТО принять участие в решении наших проблем по югославскому варианту?

Данные примеры приводятся не для обострения и оживления дискуссии по абстрактным вопросам, а для прояснения одного фундаментального обстоятельства. Оно состоит в том, что вся российская элита не обладает сегодня своим Большим Проектом, то есть своей субъектностъю. Воскрешение старых проектных оснований, изрядно поистрепанных уже в 60-70-е годы, весьма проблематично и чревато самыми разными неприятностями. Воскрешенный мертвец не является Воскресшим, он все тот же мертвяк, способный лишь резво и бессмысленно дергаться и топтать все живое.

Большой Проект требует обязательной сверки с тем, что пылало на нашей территории все семьдесят лет. Но это – сверка и проверка огнем, а не маскарадное шествие. Время требует передачи сути пережитого, его содержания и его правды, и воплощения этой сути и правды в новых формах. Оно требует творения живой жизни с помощью Большого Проекта. Если же этого Проекта нет, то борьба за власть превращается в конкуренцию за право исполнять чужой Большой Проект. Тот самый, который, якобы отвечая на глобальные вызовы, создает на деле глобалистские угрозы. Исполнение этого проекта означает планомерное удушение страны. Вот почему борьбу за власть без Большого Проекта можно сравнить с конкуренцией "Капо" за право распоряжаться заключенными большого концлагеря, размещаемого на месте великого государства. Того концлагеря, в котором должен быть порядок, жесточайшая дисциплина, научная организация труда, способы распределения жизненно важных ресурсов и все другие институты, слагающие грамотно организованную фабрику смерти.

Достаточно повесить на двери ведомств, знаменующих собой эти институты смерти, привлекательные таблички, проникнутые любовью к растительному и животному миру, чтобы придать зловещей затее образ благодетельного и спасительного мероприятия.

Но подобный иллюзионизм может безнаказанно глумиться над бытием великой державы, все еще обладающей ядерным оружием и значительными геостратегическими, интеллектуальными, технологическими, демографическими и сырьевыми ресурсами, только в одном случае: если вся российская элита по разным причинам, но с одинаковой интенсивностью одержима этой самой наивностью без благодати.

Такого не может и не должно быть. Вот почему мы считаем необходимым вновь и вновь возвращаться к проблеме глобалистских угроз. Мы постараемся производить этот периодический возврат без излишних эмоций. Мы просто будем отслеживать динамику заболевания, указывать на то, в какие жизненно важные центры России уже нанесены вполне ощутимые удары "устойчивого развития".

Мы сознаем при этом, что затрагиваемые проблемы менее ярки и впечатляющи, чем проблемы терроризма и борьбы за власть выборными и невыборными методами. Но мы сознаем и то, что масштаб угрозы не измеряется ее очевидностью.

Конечно же, российская действительность начинена больными проблемами.