Сергей Кургинян - Содержательное единство 1994-2000

Это что? Мы совсем воевать не умеем? Они заговоренные – в том числе от вакуумных взрывов? Нет войны, а есть игра со многими переменными (уже ведь уходили из Первомайска босиком, уже ведь обсуждались спецказусы с неуязвимостью Шамиля Басаева)?!

Даже если это все так – это что означает? Уже и это (а все сводить к этому невозможно) означает, что нет "Чечни" как "Чечни" (вновь и вновь подчеркиваю кавычки), а есть "Чечня" как часть "Системы". Я бы сказал даже, как "винт Системы". А по другую сторону, в стане противников "Чечни", тоже есть другие "винты" той же "Системы". Ну, так и скажите тогда, что воюете не с "Чечней", а с "Системой". И расскажите кое-что о "Системе", раскройте это понятие.

Это не теоретический вопрос, поймите! И это даже не вопрос высокой политики или закрытого спецслужбистского семинара! Об этом должны знать отцы и матери погибших в Чечне, родственники искалеченных и погибших на Пушкинской площади. Об этом должна знать и сама Чечня без кавычек – вся целиком, включая радикально исламскую. Во имя Аллаха воюют или во имя "Системы"? И что такое эта "Система"?

Президент Путин однажды начал говорить об исламском террористическом интернационале. Но, во-первых, это был одиночный и не поддержанный даже подконтрольными Кремлю СМИ "проходной" разговор. А во-вторых. Категория "исламский террористический" здесь представляется недостаточной в той же степени, в какой разговор об исламе вообще является даже кощунственным в своей неадекватной избыточности.

"Большая игра"

"Система" – это часть ислама, согласившаяся стать инструментом стратегии определенных, достаточно мощных западных сил. Возможно, данная часть ислама хочет обмануть "неверных" и вырваться когда-нибудь позже за пределы этой чистой инструментальности. Но западный терминал не настолько туп и беспомощен (по крайней мере, пока), чтобы позволить своему инструменту подобным образом распоясаться в обозримой исторической перспективе.

Говоря "западный терминал", я не имею в виду весь Запад. Я имею в виду ту часть Запада, которая решилась на так называемую "Большую Игру". "Большая Игра" – это термин, введенный в оборот великим поэтом и великим стратегом разведки Редьярдом Киплингом. "Большая Игра" – это то, что двигало Лоуренсом Аравийским и отцом знаменитого Кима Филби. "Большая Игра" – это то, что выстроило элиту многих исламских государств, как радикальных, так и умеренных. "Большая Игра" – это то, что выстроило талибов.

Пакистанские генералы-разведчики Бабар и Гюль и их американские легендарные кураторы – вот конкретные имена, которые расшифровывают в первом приближении понятие "архитекторы Талибана". Я подчеркиваю, в первом приближении, не более. Еще в эпоху войн между Османской империей и Российской империей часть Запада выработала для себя легитимацию принципов поддержки ислама против страны христианского мира.

Во время событий в Афганистане, когда СССР попался-таки в ловушку "Большой Игры", эта часть Запада согласилась поддержать ислам против СССР (России). Эта часть Запада согласилась на подобное, смирившись с далеко идущей антизападной (только частный случай – антисемитской) риторикой пресловутых моджахедов. Угробив СССР в этом страшном эпизоде "Большой Игры", Запад и себе нанес неимоверный урон. Но та часть Запада, которая продолжает вести "Большую Игру", наплевала на этот урон и продолжает развивать свою стратегию дальше.

Один из "сухих остатков" такой стратегии – профессиональная моджахеддистская. Трудно сказать – то ли супербанда, то ли почти что армия. Есть такой термин – суррогатная армия. Именно это, видимо, и имеет место. Суррогатная моджахеддистская армия, вписанная в "Систему", представляющую собой совокупность подобных армий профессиональных наемников плюс политическую надстройку над этой совокупностью.

Итак, о суррогатной армии моджахедов, этом "сухом остатке" афганской войны. В ядре этой армии – примерно 12 тысяч суперспециалистов: пуштунов, египтян, йеменцев, ливийцев, алжирцев – всех не перечислишь. Высокопрофессиональный моджахед, одетый в спецкомбинезон из бронированной ткани, вооруженный спецприборами связи, ночного видения и т.п. и специальным высокоточным тяжелым стрелковым оружием, продается на рынке военной рабочей силы по цене 1 тысяча долларов в день. Никакого деления по цене на день работы и день бездействия в этой категории продаваемых специалистов не существует. Такой "товар" покупают только для действий.