Сергей Кургинян - Содержательное единство 1994-2000

Более чем уместно вспомнить в этой связи, как в 1965 году Че Гевара на втором семинаре Афро-Азиатской солидарности в Алжире обвинил соцстраны Варшавского договора (то есть СССР) в "империалистической эксплуатации стран третьего мира". Можно говорить сколько угодно о том, что Че Гевара, романтик, героическая личность, чувствовал загнивание советского коммунизма и хотел "второй волны" революции обездоленных, позволяющей избежать краха коммунистического лагеря. Но инструментальной роли этого высказывания в контексте геополитического противостояния СССР и США (и борьбы на периферии – этого важнейшего компонента подобного противостояния, чью роль мы неоднократно будем конкретизировать ниже) нельзя не видеть.

Это был удар по СССР. Удар с того направления, которое впервые обозначилось после выхода Китая из соцлагеря. С направления, в котором маоизм, троцкизм, другие вышеупомянутые "измы" на "красном поле" были подвергнуты форсированному интеллектуальному сопровождению почти тех же лиц и фигур, которые одновременно ковали оружие новой правой философии и идеологии, призванной стать средством мягкого "завоевания изнутри" западного мира, пропитанного "вредоносным либерализмом".

Фундаментализм в иранском исполнении нес отпечаток тех же западных интеллектуальных изысков, вплоть до глубокого и двусмысленного взаимного заигрывания крайнего ислама с "вянущим" и нуждающимся в обновлении Западом (французские, немецкие, английские интеллектуалы лихорадочно принимали ислам в 60-е, 70-е, 80-е годы, и это было частью той же игры).

Не менее значимо заявление англичанки Фреи Старк, которая в 1945 году в своей (фундаментальной для новой парадигмы работы западных спецслужб) книге "Восток есть Запад" выступила против тезисов Киплинга и предложила подходить к исламу как к религии, которая может служить бастионом против атеистической идеологии коммунистов. Вот когда – сразу после "общей победы" и задолго до Фултонской речи Черчилля – в "восточной политике" совокупного Запада отчетливо "прорезался" еще один древний "инвариант".

В марте 1980 года Хомейни предложил программу "13 пунктов". Один из этих пунктов звучит так: "Провести чистку, направленную против (внимание!) западного и коммунистического влияния в университетах". В августе 1980 года Хомейни заявляет: "В Иране есть (внимание!) саваковцы и коммунисты, но их незначительное число".

Хомейни придает совершенно новое звучание исламскому фундаментализму. Раньше мусульмане, воспринимая, например, фетву шейха исламского университета Аль-Азхар в Каире Абдуллы Халима Махмуда: "Коммунизм – полное отрицание религии… Мусульманин, ставший коммунистом, считается отлученным от веры и будет нести кару, пока не раскается", – еще могли колебаться, соотнося этот негативизм со "странной" лояльностью к столь же ненавидимым мусульманами безбожным США.

Теперь исламский авторитет заявил о двух шайтанах – СССР и США (вспомним еще раз "двух ялтинских хищников"), и у мусульманина с антизападной ориентацией оказались сняты последние тормоза скепсиса. СССР – тоже шайтан! И джихад против него просто необходим!

Левый, низовой, антиамериканский фундаменталистский ислам – и ислам правый, проамериканский нашли общую точку схода. Уже в конце 60-х – начале 70-х годов правые исламисты в Пакистане, Индонезии, Афганистане требовали объявить джихад социализму. Но тогда это касалось лишь правых, которые "давили" своих собратьев по вере, имеющих левые симпатии. Теперь антиамериканизм Хомейни заодно позволял иначе, гораздо более эффективно, легитимировать антисоветский джихад. А будучи соединен с антииракскостью, антисаудовскостью, антиизраильскостью, он позволял решать и другие задачи.

Никоим образом нельзя сводить к игре все значение такого мирового явления, как фундаментализм. Никоим образом нельзя девальвировать явление подобного уровня как идеологическую самость. Но применительно к нашей теме можно утверждать: в начале рокового 1979 года возникли предпосылки для канализации обновленной антисоветскости ислама в нужное русло. А в конце этого же года Советский Союз вошел в Афганистан.

Можно по-разному интерпретировать параполитический аспект этого вхождения. Но недопустимо видеть в этом лишь тупость геронтократов, маниакальный экспансионизм и ничего более. Вполне допустим в этой связи такой образ. Ислам модифицировали, "нагрели", то есть кто-то получил новую "винтовку", с новой оптикой, новыми пулями и т.п. А тут, видите ли, этот "советский дурак" как раз попался в прицел, и его из этой винтовки "уделали". Да, конечно, все так! И метафора бьет в точку! Только давайте договаривать до конца.