Сергей Кургинян - Содержательное единство 1994-2000

Если новый богатый слой может превратиться в класс, стать действительно капиталистами, то существует хоть какая-то возможность выстроить вокруг этого класса ценностно ориентированное население, то бишь общество. Само собой оно выстроиться не может. Но если это не класс, а уже сильно гниющее субукладное "кубло", проникающее своими метастазами во все общество и, главное, в ценностно-производящее ядро, то задача прямо противоположная: с минимальным ущербом для общества убрать все это вообще.

И тогда на повестке дня следующая проблема: где те левые движения, которые будут способны не катастрофически убрать "кубло" и метастазы и хоть как-то залечить социальные повреждения? Для нас ясно, что правые это сделать не могут просто в силу того, что у них в России нет серьезных корней, и вместо лечения они будут вынуждены продолжить ломать общество "через колено". Это могут быть именно левые. Они неизбежно должны полыхнуть "левым" огнем, и принципиальный вопрос в том, каким станет этот левый огонь.

У всех присутствующих достаточный политический опыт. Вы вряд ли считаете, что этим будет заниматься КПРФ. Ей это не приснится и в страшном сне. Интеллигенция России стоит на развилке, при которой она может и вправе ставить власти политический ультиматум. Суть ультиматума – выбор между строительством каких-то внятных отношений на правовой основе, то есть переходом из субуклада в уклад, в котором окажется возможным воссоздание общества, и ликвидацией в России данного паразитарного субуклада. Причем, не исключено, вместе со значительной частью его носителей.

И это действительно трагическая развилка. Необходимо понимать, что попытка снятия уже огромной массы носителей описанного субуклада, которые свои разрушительные позиции не сдадут, несет в себе крупные издержки и для общества, и для государства. Но одновременно следует видеть, что попытки трансформировать субуклад в уклад и что-то построить не предпринимаются! И этот гнойник все глубже инфильтруется в ткань общества. Суть текущего политического момента, из которой вытекает необходимость ультиматума, в том, что у власти и властьпредержащего слоя нет воли и сил ни выстраивать, ни отшвырнуть.

Если это безвольное метастазирование не остановить, будет следующее. В ситуации, когда нет ценностей вообще, а наверху бурно гниет, общество криминализуется уже не как система с той или другой "антисистемной прокладкой", а как единая десоциализованная среда. Общество, отбросившее ценности, уже не является обществом. Оно начинает мутировать и превращаться в некую единоантисистемную субстанцию, состоящую из банд. И тогда главный вопрос сопротивления регрессу – возможность появления альтернативной субстанции, способной создавать микрониши активного сопротивления этой всеобъемлющей криминальной антисистемности.

Я уверен, что такие ядра альтернативности есть. Я даже нескромно считаю, что происходящее на нашем клубе – это далекие подходы к созданию подобной микрониши. Важно, чтобы микрониш было много, чтобы они возникали в Воронеже, Калуге, на Дальнем Востоке. И чтобы они чего-то стоили, т.е. могли отстоять ценности в себе и себя в антиценностной реальности. Что дальше? В наихудшем варианте, если сегодняшние тенденции возобладают, настанет момент, когда общество обрушится еще ниже, и ни Лебедь, ни Зюганов, ни Чубайс, ни Лужков, ни Ельцин этого не отменят. В такой ситуации произойдет еще большая криминализация, и тогда в этих альтернативных ядрах возникнут очаги общества катакомбных ценностей.

Но тогда (и опять-таки неизбежно) в эти катакомбы придет какой-нибудь Аслан или Ванька-Кривой и скажет: "Слушай, мне нравятся твой дом и твои компьютеры. Вали отсюда!" И тогда для каждого, кто готов отстаивать свои катакомбные ценности, станет актуальным закон об оружии. И эти альтернативные ядра разделятся на тех, кто будет, как субъект, отстаивать свои катакомбные ценности, и тех, кто не будет отстаивать.

И вот с теми, кто сумеет себя в такой ситуации отстоять, и можно будет говорить на левом или другом языке. И проблема окажется в том, найдутся ли ценностные очаги, которые сумеют быстро войти в диалог и соединить остаточные куски живой социальной ткани таким образом, чтобы по ней прошел нервный импульс. Сегодня до этого далеко. Но в ситуации, которую я рассматриваю как наихудшую из худших возможностей, для остановки регресса останется лишь этот шанс – на уровне гражданской самозащиты. Повторюсь, это самый худший уровень возможностей общества, но и этот уровень мы сегодня должны рассмотреть.