Гюнтер Рормозер - Кризис либерализма

Столь же мало смысла было бы рассуждать о политическом объединении Европы, не продискутировав вопрос, какие цели мы преследуем и как представляем себе эту Европу. Некоторое время тому назад Эдмунд Штойбер, глава правительства Баварии, написал письмо федеральному канцлеру о том, что он не хотел бы больше участвовать в проведении нынешней европейской политики ФРГ, ориентированной на маастрихтский договор, а хотел бы бороться за Европу наций.

Вероятно, 60-70 процентов немцев точно также были бы за Европу наций, или, как говорил де Голль, "Европу отечеств", а не за нынешнюю политику в духе Маастрихта. Если союз христианских партий ХДС/ХСС и дальше будет продолжать столь же одержимо этот курс, партия рано или поздно потерпит такое поражение, от которого она уже более не оправится.

Ясно во всяком случае то, что упразднение наций в структуре "наднациональной" Европы представляет собой такой проект, относительно которого в демократическом обществе должен принимать решение сам народ. Это совершенно нестерпимо для демократии, если народ не располагает правом участия в принятии решений, касающихся частичной или полной ликвидации его суверенитета. Я не хочу предлагать в этом вопросе сразу какое-то конкретное решение. Мне хотелось бы лишь установить, что партии, не понимающие этой ситуации, подрывают демократию. Именно они скорее разлагают демократию, нежели так называемые новые демократические партии, выразившие разочарование избирателей старыми партиями.

Речь идет сегодня о том, чтобы руководители партий показали пример, проявили чувство разума и вернулись к демократии. Иначе завтра снова появятся в ходу квази-фашистские и неототалитарные решения. Формирующиеся сегодня неофашистские группки по численности своей еще совершенно незначительны, но все большие движения нашего века начинали с таких вот малочисленных групп. Малочисленность подобных групп и наличие в их составе безумцев отнюдь не означает, что они не могут стать в дальнейшем значительной силой.

Появилась новая "альтернатива" либерализму, а именно - фашизм. Это видно после распада коммунистической системы во многих странах и в частности среди государств, образовавшихся в пространстве бывшего Советского Союза. Если развитие событий пойдет и дальше таким же образом как ныне, то завтра нельзя исключать возникновения своего рода фашистской военной диктатуры на основе союза бывших коммунистов с националистами.

Во Франции намечается сближение левых и правых интеллектуалов в духе Эрнста Никиша, представлявшего в 20-е годы в Германии некоего рода национал-большевизм. Речь идет о попытках создания нового блока между левыми и правыми, поскольку позиции и тех, и других существенно совпадают в критике декаданса современного общества.

Все более ослабляемый кризисом либерализм противостоит в одиночку новым тоталитарным угрозам, которые возрастают. Единственную альтернативу мог бы представить в такой ситуации современный, просвещенный и самокритичный консерватизм, наделенный ясным самосознанием. Мы должны быть в состоянии создать такой консерватизм.

Если мы не сформируем эту силу, тогда в нынешней ситуации единственной альтернативой либеральной идеологии останутся лишь новые правые и, быть может, новый фашизм. Кто не хочет такого развития событий, тот должен выступить на стороне просвещенного консерватизма, способного к обновлению и отвечающего новым историческим требованиям. В конечном счете и либерализм в своих же собственных интересах должен был бы выступать за появление такого консерватизма.

Новый консерватизм не должен повторять ошибок консерваторов двадцатых годов, а именно вырождаться в слепой антилиберализм. Современное общество без либерализма вообще нежизнеспособно. Без обращения к приватной и личной инициативе, без открытости общественных процессов невозможно извлечение уроков из совершенных ошибок, тогда современное общество не может выжить. Если мы хотим извлечь уроки из опыта консервативной революции 20-х годов, значит, новый консерватизм должен пересмотреть прежнее резко отрицательное отношение к либерализму. Никто из нас не смог бы дня прожить без свобод, гарантировать которые берется только либерализм.

И ныне есть люди, которые постоянно пытаются навязать мне, что я должен думать и говорить. В либеральной же обстановке у меня есть возможность сохранить свободу мнения. Я элементарно заинтересован в сохранении определенных либеральных свобод и прав. Классический либерализм представляет собой одно из величайших достижений прогресса в современном мире.