Георгий Реутов - Правда и вымысел о второй мировой войне

Никаких новых выводов не содержит и монография Д. Дивэйна "Девять дней Дюнкерка", в которой день за днем рассматривается ход эвакуации английского экспедиционного корпуса. Ее автор развивает те же факторы военного характера. Во-первых, немецкое командование, уверяет он, никогда не принимало всерьез новую философию ведения войны - философию "блицкрига" - и, опасаясь, что бронетанковые соединения могут подвергнуться ударам с флангов, отдало приказ о приостановке наступления. Во-вторых, оно вообще не верило в возможность разгрома англичан и поэтому не имело планов использования бронетанковых сил после достижения ими моря. К этим двум факторам Д. Дивэйн вслед за Лиддел Гартом добавляет третий - английскую контратаку под Аррасом, потрясшую немцев. Говорит он и об ошибках, допущенных Рундштедтом и Боком, в результате которых они не смогли зажать англичан между "молотом и наковальней", а также о переоценке Герингом возможностей люфтваффе [32]. Но показательно не только то, о чем говорит автор, но и то, о чем он умалчивает. В книге нет и намека на возможность существования политических причин, которыми если не руководствовался, то мог руководствоваться Гитлер.

Надо сказать, что некоторые авторы отвергают официальные толкования Дюнкерка. Так, например, С. Кинг-Холл решительно выступает против разъяснений Лиддел Гарта, квалифицируя их как "первоклассное заблуждение". "Это экстраординарное решение,- пишет он о приказе Гитлера от 23 мая 1940г.,- можно объяснить главным образом желанием смягчить унизительный характер поражения англичан и, тем самым, создать для них возможность согласиться на мирные предложения". Не менее категорично высказывается и такой авторитетный в этом вопросе автор, как фельдмаршал Александер, командовавший под Дюнкерком первой английской дивизией. "Мы были полностью окружены, за исключением коридора, ведущего к нашей базе... Если бы Гитлер бросил все силы своих армий для разгрома британского экспедиционного корпуса, он никогда не смог бы эвакуироваться. Если бы меня спросили: " Ктоспас британский экспедиционный корпус? Мой ответ был бы - "Гитлер"" [33],- подчеркивал Александер в своих мемуарах.

В пользу этой точки зрения можно привести довольно скупые, но, тем не менее, весьма примечательные высказывания о настроениях, которые царили среди части правящих кругов Англии летом 1940 года. Особый интерес в этой связи представляет свидетельство "человека Мюнхена" лорда Галифакса. Как сообщает он в своих воспоминаниях, во время Дюнкерка Черчилль собрал всех членов правительства и заявил, что Англия "могла бы заключить на определенных условиях" мир с Гитлером, но это был бы не мир, а "передышка" и он "не считает его совместимым со своей совестью и честью". Еще один интересный факт сообщил Б. Прютц, занимавший в 1940 году пост шведского посла в Лондоне. 17 июня 1940г., когда Франция приняла решение капитулировать, заместитель министра иностранных дел Англии Р. Батлер заявил Прютцу: "Нельзя допустить, чтобы твердолобые вроде Черчилля помешали переговорам (с Гитлером)". По указанию Галифакса, который тогда еще был министром иностранных дел, Батлер сделал послу следующее заявление: "Английская внешняя политика должна диктоваться здравым смыслом, а не амбицией". Это сообщение, переданное Прютцем в Стокгольм, стало одной из причин ослабления шведского нейтралитета: Берлин получил разрешение транспортировать через территорию Швеции свои войска [34].

Летом 1940 года, после отставки Чемберлена, позиции английских "миротворцев" оказались подорванными, однако в правительстве, за исключением Хора, назначенного послом в Мадрид, они сохранили свои посты. Д. Дивэйн прямо отмечает, что именно эти люди могли в удобный момент сместить Черчилля. "Сочетание удара, произведенного потерей четверти миллиона сыновей, отцов и друзей,- пишет он,- с разгромом Норвегии, Голландии и сильнейшего союзника Англии - Франции, наряду с политической слабостью определенной части парламента, могло привести к принятию ловко составленных немецких мирных условий" [35].

Хотя имеющихся данных недостаточно, чтобы восстановить сколько-нибудь подробную картину действий сторонников сделки с Гитлером, само существование такой группировки несомненно.

Наконец, следует учитывать и высказывания самого Гитлера. В "политическом завещании" - беседах, записанных М. Борманом в бункере под новой имперской канцелярией, которые фюрер вел в феврале - апреле 1945 года,- неоднократно говорилось о стремлении заключить летом 1940 года мир с Англией. 26 февраля Гитлер непосредственно коснулся Дюнкерка. "Мы, конечно,- заявил он,- воздержались от унижения их (англичан.- Г. Р.) в Дюнкерке. Мы должны были показать, что согласие на германскую гегемонию в Европе, на положение дел, возникновению которого они всегда противились... принесет им бесценные выгоды" [36].