Леонид Млечин - Юрий Андропов. Последняя надежда режима.

— Всякое в жизни бывает, а когда не знаешь, спишь спокой­нее.

«Мусульманский батальон» захватил в плен сотни афганских солдат. Полковник Швец приказал посадить пленных на корточки, что­бы они не могли ни убежать, ни напасть на охрану. После операции в президентском дворце осталось множество трупов.

— Я столько крови никогда в жизни не видел, — вспоминал полковник Швец. — В одном из помещений дворца лежал раненый афга­нец-охранник и на хорошем русском языке просил его пристрелить. Помощь ему не оказывали — своих раненых было столько, что не успе­вали обрабатывать и эвакуировать.

Когда после боя вывозили раненых, столкнулись с подходящей колонной Витебской дивизии, которая открыла огонь, поскольку чеки­сты были в афганской форме... При штурме погиб полковник Бояринов. Ему посмертно присвоили звание Героя Советского Союза.

Советские люди, находившиеся в Кабуле, не понимали, что происходит. Начиная с 24 декабря в аэропорт стали прибывать транс­портные самолеты в необычно больших количествах. 27 декабря вече­ром по городу прошла советская бронетехника. Затем раздались взры­вы, началась стрельба. Включали телевизор, но вещание прекрати­лось. И только когда все совершилось, неизвестная радиостанция вы­дала в эфир обращение Бабрака Кармаля, который объявил, что Амин свергнут и по приговору народного суда казнен.

— Я находился в ту ночь на узле связи, — рассказывал мне полковник Кузнецов. — Там же был представитель КГБ генерал Иванов. Когда он получил сообщение о том, что Амина больше нет, он меня расцеловал: все, мы победили!

Советские специалисты с изумлением встречали колонны совет­ских войск, которые входили в Афганистан. Один из советников вспо­минал, как встретил неподалеку от Кабула танковую колонну. Танкист, сидевший в головной машине, спросил:

— Дяденька, а до Кабула далеко?

31 декабря 1979 года генералы Кирпиченко и Дроздов доложили Андропову об успешно проведенной операции. Андропов обещал всех наградить и приказал участникам акции все забыть, а документы, связанные с убийством Амина, уничтожить.

Швец получил орден Красного Знамени. Голубев — орден Крас­ной Звезды, вручал награды председатель комитета госбезопасности.

— Всем налили шампанского, — вспоминал Голубев, — выпили, но Юрий Владимирович сказал так: «Эти ордена боевые, они завоеваны кровью, их шампанским не обмоешь. Езжайте домой и выпейте водки!.. Но забудьте, где вы были и что делали».

Советские войска ввели в Афганистан, когда Брежнев был уже совсем болен и оставался лишь номинальным главой государства. Если бы Брежнев был в порядке, он, скорее всего, не дал бы Андропову, Устинову и Громыко втянуть страну в афганскую авантюру.

Как выразился Валентин Фалин, «все дела обделывались за спиной генерального». Точнее было бы сказать, что генеральный се­кретарь лишился способности трезво оценивать ситуацию. По словам Фалина, Леонид Ильич «переживал упадок разрядки — своего любимого внешнеполитического детища, но ничего поделать уже не мог. Если бы даже захотел».

Андропов и Крючков в Афганистане попадись в ловушку своего ведомства, которое соблазнило их простотой решения проблемы: уб­рать Амина, привезти в Кабул своего человека Кармаля и поставить его у власти. Тайные операции чрезвычайно соблазнительны просто­той, дешевизной и секретностью. Потом, правда, все оказывается иначе, но ведь это потом... Аналитический аппарат КГБ оказался не­способным просчитать последствия ввода войск не только в самом Аф­ганистане, но и вокруг него: прежде всего реакцию исламского мира.

В 1982 году в Ташкенте комитет госбезопасности провел сове­щание, нацеливая чекистов на активную борьбу с «реакционным му­сульманским духовенством*. Когда Андропов станет генеральным се­кретарем, он прикажет шире развернуть атеистическую работу, потому что в результате вторжения в Афганистан возросла роль исламского духовенства. В апреле 1983 года ЦК КПСС примет постановление «О мерах по идеологической изоляции реакционной части мусульманского духовенства».

Но это уже не поможет. Те, кто ввел войска в Афганистан, поссорились с мусульманским миром, непосредственно содействовали возрождению религиозных чувств среди мусульманского населения Со­ветского Союза и стремлению исповедующих ислам народов к государ­ственной самостоятельности.

Из Афганистана в нашу страну пошли наркотики.

Полковник милиции Михаил Евгеньевич Байков руководил управ­лением внутренних дел № 185 — это было подразделение спецмилиции, охранявшей важнейшие объекты противовоздушной обороны страны. В 1983 году полковнику Байкову стало известно, что военные самолеты вывозят из Афганистана (см. книгу воспоминаний работников спецми­лиции «Спасибо за службу!», выпущенную в Москве в 2000 году) нар­котические средства для фармацевтических заводов. Один из этих самолетов должен был сесть в Душанбе и сдать там марихуану, спрес­сованную и упакованную в тюки, на местный фармацевтический завод.