Борис Тененбаум - Великий Макиавелли. Темный гений власти. «Цель оправдывает средства»?

Еще до того, как флорин стал европейским золотым стандартом, современники с недоумением отмечали, что в Италии иерархия вассалитета вывернута наизнанку. То есть не во всей Италии, конечно, – на Юге все было в порядке, и тамошние властители, предшественники короля Фернанте, никаких сложностей с вопросами ранга своих подданных не имели.

Но вот на севере Италии дела обстояли так, что болонские нотариусы путались в том, чье имя в деловой переписке им следует писать на первом, главном, месте. По традиции, если герцог писал барону, то свое имя он ставил впереди. Если же барон писал рыцарю – то впереди стояло имя барона. А если любой дворянин писал купцу, то гордое дворянское имя по праву занимало полагающееся ему первое место[2].

В общем, все выглядело ясно и логично – даже с придирчивой точки зрения нотариуса – до тех пор, пока не возникал особый случай. Eсли переписка шла между бароном и флорентинским или венецианским купцом, дело полностью теряло свою кристально чистую ясность и начинало зависеть от того, кто кому из двух участников переписки был больше нужен. Очень часто оказывалось, что это не барон был нужен купцу в качестве защитника, а купец был нужен барону – в качестве банкира.

Эта вывернутость наизнанку особенно сильно ощущалась во Флоренции. Даже если отвлечься от очевидного примера Козимо Медичи, в заемщиках которого числились папы и короли, то какие-то вещи в Республике Флоренции были закреплены просто структурно.

Гражданские права могли принадлежать только и исключительно членам гильдий, а « все прочие » были лишены не только права на государственные должности, но даже и права голоса.

«Прочими» при этом считались такие категории, как чернь, иностранцы и дворянство. С чернью – понятно. Иностранцы – они и есть иностранцы. Но вот исключение дворянства и отстранение его от всякого участия в государственных делах Республики действительно было необычным и ломало традицию...

Этот порядок вещей отражался на многих вещах помимо социальной иерархии.

Скажем, в Европе идеалом считалось наличие у благородного человека рыцарских добродетелей: доблести, верности, в той или иной степени – благочестия. В конце концов, система иерархии в какой-то спепени распространялась и на королей, которыe могли в свою очередь считаться вассалами папы римского. Короли, правда, это положение часто оспаривали и утверждали, что они вассалы непосредственно господа бога... Что, в свою очередь, оспаривала церковь, в результате чего и сложился некий компромисс: короли стали « старшими сыновьями Церкви ...» и « защитниками веры Божьей ». В общем, как бы то ни было, рыцарю было положено быть не только верным и доблестным, но и благочестивым – иметь предков, участвовавших в Крестовых походах, считалось очень почетным, и знатность рода имела огромное значение...

Знать торговых городов северной Италии – не только Флоренции – смотрела на вещи иначе. Для банкиров и купцов «верность» и «доблесть» измерялись не в воинской, а в совершенно другой системе координат, а уж на «благочестие» они смотрели и вовсе приземленным взглядом, так сказать, – по-соседски.

Рим был недалеко, степень веры, как правило, обратно пропорциональна расстоянию до ее источника[3]. Hy, а уж о множестве деталей, свойственных « викариям Христа » как земным людям, флорентийцы и венецианцы тоже знали не понаслышке...

И все больше и больше в Италии стал распространяться другой, нерыцарский идеал подлинно благородного человека. Собственно, идея «культивации» просто напрашивалась. В Италии все делали куда лучше, чем в других частях Европы, даже исконно принадлежавшее дворянству искусство фехтования – и то изучалось во Франции или в Германии по пособиям, разработанным и напечатанным в Италии.

Италия в то время была культурной столицей Европы. А Флоренция была культурной столицей Италии. Могущество Флоренции стояло на ее умении « улучшать шерсть ».

Может быть, можно улучшить и человека?

На известной картине Боттичелли «Поклонение Волхвов» в галерее Уффици во Флоренции изображены члены семьи Медичи. В общем, тo, что вам расскажет экскурсовод, зависит от экскурсовода. Он может рассказать вам, например, вот это:

«... Картина была заказана Джуаспарре ди Заноби дель Лама, богатым банкиром, близким к семье Медичи, для фамильного алтаря в церкви Санта-Марии-новелла во Флоренции. Эта священная сцена сегодня очень интересна еще и потому, что многие фигуры изображают членов семейства Meдичи...».