Збигнев Бжезинский - Еще один шанс. Три президента и кризис американской сверхдержавы

В сегодняшнем значительно усложненном глобальном контексте многое зависит от того, удастся ли Америке восстановить некоторую степень взаимного доверия в ее отношениях с исламским миром. Затянувшаяся неспособность сделать это создаст для Китая возможности повысить свою роль не только в отношении Индонезии и Пакистана, но и в отношении Ирана и государств Персидского залива.

Подготовил Бретт Эдкинс

Если позиции Америки в регионе будут ухудшаться и дальше, китайское политическое присутствие здесь будут горячо приветствовать. Это значительно повысило бы глобальное влияние Китая и могло бы подвергнуть некоторые европейские страны искушению считать, что укрепление особых отношений с энергично развивающимся сообществом стран Восточной Азии отвечает долговременным интересам Европейского Союза.

При нынешней растущей глобальной задолженности Америки (она сейчас заимствовала примерно 80 процентов мировых накоплений) и огромном внешнеторговом дефиците финансовый кризис большого масштаба, особенно в эмоционально накаленной атмосфере, повсеместно пронизанной антиамериканскими настроениями, мог бы иметь тягчайшие последствия для благосостояния и безопасности Америки. Евро становится серьезным соперником доллару, и возникают разговоры об азиатском сопернике как для евро, так и для доллара. Враждебная Азия и поглощенная собой Европа в какой-то момент могут стать менее склонными продолжать финансировать задолженность США.

Для Соединенных Штатов из этого следует несколько выводов. Во-первых, для Америки важно сохранять и укреплять ее особые трансатлантические связи. Соединенные Штаты нуждаются в политически целеустремленной Европе в качестве глобального партнера. Но если Америка нуждается в помощи Европы для того, чтобы формировать глобально ответственную политику, то Европа нуждается в Америке в еще большей степени. Иначе она может впасть в эгоцентричный и вызывающий разногласия национализм, уходя от решения крупных глобальных задач. Если Турция и Украина будут убеждены, что дорога в Европу для них закрыта, то Турция может оказаться в неспокойном и охваченном религиозными страстями Ближнем Востоке, а Украина в силу своей уязвимости будет возбуждать все еще не изжитые имперские амбиции России.

Но учитывая, что новые глобальные политические реальности указывают на упадок традиционного западного доминирования, Атлантическое сообщество должно стать открытым для участия в нем успешных незападных государств настолько насколько это возможно. Перво-наперво это диктует необходимость серьезных усилии, направленных на привлечение Японии (а расширяя их, и Южной Корен) к участию в важнейших трансатлантических консультациях. Это также должно предусматривать особую роль Японии в планировании безопасности расширенным НАТО, так же как и ее добровольное участие в некоторых миссиях НАТО. Короче говоря, избирательно привлекая наиболее развитые и демократические неевропейские государства к более тесному сотрудничеству по глобальным вопросам, доминирующий центр сдерживания, богатства и демократии может и впредь оказывать свое конструктивное международное влияние.

Почти с уверенностью можно сказать, что Япония в скором времени выйдет из своего пацифистского состояния, что было вполне понятной реакцией на ужасы Хиросимы и Нагасаки, в последующем освященной в ее Конституции, которую составляла Америка, и перейдет к системе безопасности, в большей мере полагающейся на собственные возможности. Сделав такой шаг, Япония неизбежно станет значительной военной силой. Ее участие и мероприятиях, проводимых НАТО, и в некоторых миротворческих миссиях представляло бы собой менее враждебный вызов Китаю, чем Япония, рассматриваемая в Пекине как продолжение американского военного присутствия на Дальнем Востоке или как страна, наращивающая собственную военную мощь.

Америка также заинтересована в китайско-японском примирении, так как это поможет вовлечь Китай в более широкую глобальную систему безопасности, снижая перспективы потенциально опасного китайско-японского соперничества. Хотя Япония, тесно связанная с Западом, и отвечает американским интересам, из этого не следует, что враждебность между Японией и Китаем выгодна Америке или Восточной Азии. Напротив, маловероятно, что китайско-японское примирение имело бы своим результатом превращение Японии в страну, выступающую за восточноазиатское сообщество, в котором в основном в его материковой части доминирует Китай и из которого будет все более вытесняться Америка. Контакт с Китаем, союз с Японией и стабильное китайско-японское урегулирование поэтому взаимосвязаны.