Сергей Хрущев - Никита Хрущев. Рождение сверхдержавы

Сейчас все происходило по-иному. Отец сухо, без привычной улыбки поздоровался с присутствующими и бросил стоявшему чуть поодаль помощнику: «Что нового?»

— Пришло письмо от Кеннеди, его еще ночью передали по американскому радио, — ответил тот. — Есть информация от посла в Вашингтоне и кое-что еще, — помощник замялся, конечно вокруг все свои, но докладывать здесь на ходу о сообщениях разведки он поостерегся.

— Пошли, там разберемся, — отец широким жестом указал на дверь в двухэтажный особняк, где сегодня предстояло работать. Он прошел первым, за ним потянулись остальные.

Заседание проходило в обширном обеденном зале, предназначенном для приема высокопоставленных гостей. Сейчас белая скатерть длинного стола покрылась пятнами разноцветных папок: красных, розовых, зеленых, серо-голубых. Каждый из участников совещания захватил с собой доставленную рано утром фельдъегерем почту.

Когда все расселись, отец предложил начать с письма президента США.

Читать его решили вслух, хотя перед каждым лежала аккуратно отпечатанная и растиражированная в ТАССе копия. Помощник отца по международным делам Олег Александрович Трояновский приступил к чтению, в зале установилась гробовая тишина, только монотонный, без интонаций голос долбил в одну точку.

Не прошло и пяти минут, как в бесшумно раскрывшуюся дверь прошмыгнул дежурный и что-то зашептал на ухо Громыко. Андрей Андреевич почтительно кашлянул. Помощник замолчал, споткнувшись на середине фразы, головы всех присутствующих повернулись к министру иностранных дел.

Громыко кашлянул еще раз и вполголоса произнес:

— Звонили из МИДа, американский посол просится на прием. Он вопросительно смотрел на отца.

— Вам не надо зря терять время, — отозвался на немой вопрос отец, — наверняка он принес послание, которое мы читаем. Пусть примет ваш заместитель и, если что-нибудь важное, позвонит.

Громыко заспешил к телефону, а помощник, вернувшись к началу фразы, продолжил чтение. Оно заняло около получаса. Наконец помощник произнес: «Подпись: Джон Кеннеди, — и с некоторым недоумением добавил: — На сей раз никаких «искренне», или "искренне Ваш", как он подписывался раньше».

Наступила пауза, отец сосредоточенно молчал, вдумываясь в только что услышанный текст, казалось, он старается представить, восстановить ход мыслей американского президента, вжиться в его роль. Никто не смел ему помешать, участники совещания уткнулись в лежащие перед ними бумаги.

Наконец отец очнулся, обвел взглядом присутствующих и осведомился, какие есть мнения. Однако никто не спешил высказаться первым. Молчание становилось тягостным, его прервал Трояновский: «Есть еще донесение посла Добрынина о беседе с Робертом Кеннеди. Очень любопытно».

— Читайте, — распорядился отец.

Трояновский достал тоненькие, прозрачные, похожие на папиросные, листочки с надпечатанными вверху красной краской предостережениями от снятия копий, и продолжил свою декламацию. Отец буквально впился в Трояновского глазами, вслушивался в каждое слово, несколько раз просил повторить привлекшие его особое внимание пассажи.

О содержании разговора, состоявшегося в Министерстве юстиции, я уже рассказывал.

Когда отец впоследствии пересказывал, в каком виде Роберт Кеннеди предстал перед Добрыниным, он с усмешкой добавлял: «И мы выглядели не лучше».

Президент взывает о помощи — так воспринял отец беседу Роберта Кеннеди с нашим послом. Тон разговора свидетельствовал о том, что промедление смерти подобно. Видимо, температура в вашингтонском котле дошла до опасной точки, грозил взрыв.

— Что еще? — теперь уже отец обращался к Трояновскому. Олег Александрович раскрыл серо-голубую папочку.

Донесения агентуры из разных частей земного шара свидетельствовали о росте напряженности, с американского континента шла наиболее тревожная информация: подразделения морской пехоты, авиация, сухопутные войска приведены в боевую готовность, ждут только команды на начало штурма.

Собственно, особого секрета уже и не существовало, о предстоящем не сегодня, так завтра десанте трубили все американские газеты.

— Все, — закрыл папку помощник.

— Так какие же есть мнения? — повторил свой вопрос отец.

Снова никто не отозвался. Да отец уже и не очень нуждался в советах. Картина складывалась ясная. Нужно, пока не началась война, принимать предложение Кеннеди, удовлетвориться его гарантиями о ненападении на Кубу и убирать ракеты. Иначе он может не устоять, а если прорвет плотину, тут костей не соберешь. Президент не рискнул, просто не смог рассказать своему окружению о данном им обещании. А это дурной знак. Все свидетельствовало о том, что он держится из последних сил. Тут уже не до торговли. И нечего цепляться за турецкие ракеты. Они погоды не делают. От торга придется отказаться. Жаль… Но жизнь дороже престижа.