Пер Монсон: Лодка на аллеях парка

Именно для социологии в подобном ходе событий заключались определенные проблемы, поскольку нет какого-либо официального названия профессии, которую приобретают студенты по окончании учебы. Несколько лет назад Шведский союз социологов попробовал ввести звание «дипломированный социолог», но попытка закончилась неудачно. Можно, наверное, поставить себе цель стать преподавателем или ученым, но число рабочих мест для преподавателей весьма незначительно, а средства для научных исследований ограниченны. Изучение социологии не придает большой уверенности соискателю на рынке труда и поэтому влияет на общий кругозор студента, делая его более широким, чем у специалистов в других областях.

Предмета с таким никудышным (или замечательным, в зависимости от того, как на это посмотреть) содержанием в его первоначальном варианте теперь уже не существует. Преимущество социологии заключается в том, что она является как общественно-научной, так и научно-практической дисциплиной. Предметом изучения являются не только всеобъемлющие общественные структуры, но и люди как индивидуальные экзистенции. Поэтому студент, изучающий социологию, может с равным успехом искать свое призвание в таких профессиях, как теоретик социологии и эксперт, и в таких «человечески контактных» профессиях, как администратор по кадрам, социальный работник или специалист по работе с лицами «отклоняющегося поведения». Изучение введения в социологию обязательно для многих специализаций, где основной дисциплиной является какая-либо другая наука, например психология. Возможны самые разные взаимные контакты, и польза от социологии может быть очень значительной. Иногда это всего лишь пятинедельный вводный курс; но подчас он продолжается всю жизнь, заставляя заниматься сложнейшими сопутствующими общественными, социологическими и философскими проблемами. В первом случае польза может выражаться в виде пятерки в зачетке, а во втором может состоять в наполнении своей жизни осмысленным содержанием.

Но есть также польза иного рода, которая в значительной степени связана с социологией, понимаемой в более широком плане, чем просто учебный предмет, а именно с образовательным аспектом исследований. Можно сказать, что существует социологическое представление о человеческом способе проживания своей жизни и об общественных институтах. Это представление основано на том, что нет людей, живущих подобно свободно колеблющимся атомам, в неком социальном вакууме. Точно так же, как кораблям в море нужно согласовывать свои маневры друг с другом, так и членам общества надо соотносить свои жизни с другими. При такой перспективе ясно видно, что люди полностью «свободны» лишь на первый, самый поверхностный взгляд. За свободой скрываются влиятельные социальные силы и реально существующие институты, воздействующие на нас. Но ясно также и другое: эти силы и институты являются все-таки только социальными силами и институтами, т. е. они созданы людьми, продолжают существовать благодаря людям и отмирают, когда люди перестают ими пользоваться. В социологической перспективе нельзя индивидуализировать человека, но нельзя также и овеществлять социальные структуры.

Относительность свободы индивида и жесткости общественных структур не означает, что подходы типа «индивид свободен» или «общество не должно оказывать влияния...» не интересны в социологическом плане. Напротив, многие исследователи анализировали и причины, и последствия возникновения индивидуалистической культуры столь же успешно, как и жесткие структуры, сохраняющиеся в обществе. Человеческие представления о себе самом и об обществе являются важной областью социологических исследований. В то же время это всего лишь часть научных представлений, поскольку для социолога общество не может быть сведено к сумме мнений всех его членов. Иначе можно было бы провести с помощью компьютерной техники гигантское обследование, и вся извлеченная из анкет правда выплеснулась бы на экраны дисплеев. Разумеется, находились ученые, полагавшие, что именно так и должна проводить исследования социология, но на сегодняшний день это всего лишь одно из многих существующих мнений.

Какую же пользу можно в таком случае извлечь, рассматривая людей и общество с релятивистских позиций? Можно сказать, что социологическая перспектива вносит свой оттенок в общую картину ответа на фундаментальный вопрос о том, как и зачем мы живем. Это весьма таинственная область для того, кто хочет исследовать действительность, и в частности социальную действительность, в которой мы, люди, живем — в точке пересечения нашей индивидуальной экзистенции и коллективной жизни. Может показаться, что досконально исследовать эту точку пересечения — бессмысленная или тщеславная затея, но вовсе не обязательно заходить так далеко. Польза социологи!* состоит в установлении более широкого взгляда на вещи, характерного для критического, аналитического способа определения правил игры. Разумеется, существуют и другие мыслительные системы, и нет никаких гарантий, что социологическая перспектива «лучше» других моделей действительности. Многие люди основывают свое мировоззрение на иных мыслительных категориях, например на представлениях о человечестве, почерпнутых из бульварных газет или астрологических прогнозов. Но социология является научным мировоззрением, требующим выяснения «истины» об обществе. Обычно исходят из того, что социологи сообщают нечто более «истинное», чем астрологи или иллюстрированные еженедельники. Но так ли это на самом деле — предмет споров, и зачастую даже между самими социологами. Как бы там ни было, в настоящее время социология — институционализированная общественная наука, и это порождает соответствующее общественное мнение — большинство, во всяком случае, верит в то, что выводы социологов истинны. Это может придать определенный престиж обсуждению социальных вопросов, но в то же время может возникнуть впечатление, что чрезвычайно легко стать специалистом в области, где «научные вопросы» излагаются «ненаучно».