Анатолий Вассерман - Сундук истории. Секреты денег и человеческих пороков

Прочие — неэнергетические — виды сырья СГА также предпочитают закупать за рубежом, хотя и располагают немалыми собственными ресурсами. Собственно, по числу элементов таблицы Менделеева, рентабельно извлекаемых из собственных недр, СГА уступают разве что СССР (а нынешнюю Россию, пожалуй, даже несколько превосходят).

Как видим, СГА и сегодня вполне могли бы стать великой сырьевой — и даже великой энергетической — державой. Но предпочитают искать своё величие на других путях. Порою бесспорных — вроде первенства в информационных и других высоких технологиях. Порою сомнительных — вроде стремления навязывать свою волю всему остальному миру (что, как показывает многовековой опыт, всегда оборачивалось навязыванием воли всего остального мира). Но в любом случае простейший — сырьевой — путь к величию их не привлекает.

У нас уже была эпоха сырьевого великодержавия. Завершилась она немногим легче, нежели в южной конфедерации в 1865-м.

Я описал эту эпоху ещё в 1996-м в статье http://awas.ws/POLIT/ELECTION/1996PRES/WHODUNIT.HTM «Кто виноват?» — здесь приведу лишь краткое изложение.

Глубинные причины невозможности коммунистического — централизованного — управления экономикой целого государства установлены только в 1970 годы (я кратко описал их в статье http://awas.ws/OIKONOM/COMMCOMP.HTM «Коммунизм и компьютер» — Компьютерра № 20/1996). Но интуитивно невозможность ощутили, как только СССР, выкарабкавшись из послевоенной разрухи, добрался до уровня сложности, в полной мере проявляющего эти причины.

В 1950-м по инициативе Сталина открылась дискуссия об экономических проблемах социализма. В других тогдашних научных спорах выступление самого Сталина закрывало тему. Скажем, в дискуссии о проблемах языкознания после сталинской статьи единственной обсуждаемой темой осталась гениальность вождя. [137] В данном случае если не гениальность, то по меньшей мере научная проницательность налицо. Иосиф Виссарионович Джугашвили доказал: Николай Яковлевич Марр совершенно зря подыскивал своей теории происхождения языка марксистское обоснование — марксизм не подменяет данные конкретных наук и не восполняет отсутствие таких данных. Поскольку отсутствие собственно лингвистических опор у теории Марра было давно доказано, статьи Джугашвили оказалось и впрямь достаточно для признания этой теории научно несостоятельной. К сожалению, в нескольких других научных дискуссиях той эпохи позицию Джугашвили не учли, и однажды — в биологии — политические доводы послужили веской гирей на чаше весов. По счастью, в более точных науках — от физики до вычислительной техники — политика не сказалась на решениях ни самих учёных, ни организаторов их работы. Здесь же случилось иначе — экономические его труды прочие спорщики восприняли всего лишь как очередное мнение опытного практика, подлежащее дальнейшему теоретическому разбору.

Всесильные органы внутренней охраны не дремали. Двоих участников дискуссии арестовали и осудили. Но — по тем временам — баснословно легко: всего на пять лет лагеря общего режима, с правом условно-досрочного освобождения, без поражения в правах. В пересчёте на реалии брежневской эпохи — нечто вроде выговора без занесения в личное дело. [138] Расхожая легенда. Фактически арестован в конце 1951-го (и освобождён в конце 1953-го) только Лука Данилович Ярошенко — за попытку опротестовать перевод из Госплана на работу в Иркутск (в те времена ещё действовал принятый перед войной закон о недопустимости оставления работы по собственному желанию без санкции руководителя организации). Александра Васильевна Санина ушла из МГУ, по общему мнению, из-за несогласия Джугашвили с её взглядами. Намеченное в институте экономики АН СССР партийное собрание с разбором взглядов её супруга (и соавтора письма к Джугашвили) Владимира Григорьевича Венжера так и не состоялось. Прочие участники дискуссии, насколько мне известно, никаких осложнений, хоть как-то связанных с дискуссией, не испытали.

Сталин при всех своих несомненных недостатках и сомнительных достоинствах был (как и я) марксистом — исходил из первичности экономики в решении любых общественных задач. Очевидно, он понял: серьёзный, без политических заклинаний, экономический анализ накопившихся проблем — единственный шанс найти подходы к их решению.

Дискуссия шла и после смерти Сталина. В конце концов учёные пришли к выводу: необходимо — осторожно, плавно, под контролем центра — возродить рыночную экономику. План возрождения, достаточно полный и подробный для практической работы, составил в 1963-м киевский [139] Харьковский. В Киевском университете он учился (1915—20-й гг.), но работал в старой (1919—34-й гг.) столице УССР профессор Либерман.