Андрей Хорошевский - Тайны советской империи

Возможное объяснение дает Вячеслав Кебич: «По одной из версий, большинство членов политбюро склонялось к мысли о необходимости назначить его Председателем Совета Министров СССР. Под их давлением Брежнев, якобы, вынужден был согласиться с этим, но искал возможность предотвратить возвышение более молодого и популярного политика. Рядом с ним слишком убогой выглядела бы его собственная фигура….

Но Брежнев, при всех его недостатках и откровенном маразме в последние годы жизни, понимал, что уже не справляется с управлением страной и не раз в разговорах с приближенными поднимал (и это известно достоверно) вопрос о своем уходе. Однако каждый раз его уговаривали остаться. «Политбюро ЦК КПСС во главе с вами, Леонид Ильич, дает нам образец высокой партийной принципиальности, мудрости, умения мыслить и действовать масштабно и целеустремленно, с окрыляющей верой в неисчерпаемые созидательные возможности нашего социалистического строя, нашего советского человека – великого патриота, труженика и творца…» – такие и им подобные речи Брежнев слышал со всех сторон. Процитированные слова, кстати, принадлежат не кому иному, как Петру Машерову – так он в 1978 году благодарил Брежнева за награждение Звездой Героя Социалистического Труда. Конечно, все это было обязательным славословием, но не это главное. Важно другое – как нам (да и не только нам) кажется, в 1980 году Брежнев уже вряд ли думал о том, как он будет выглядеть на чьем-то фоне. Больному старику уже хотелось отдохнуть от государственных забот, но ему не давали. И очень сомнительно, что он был озабочен сложной операцией по устранению белорусского лидера, который якобы мог «затмить» собой его собственную персону.

Еще один момент. Допустим, Петр Миронович все же действительно должен был получить пост предсовмина. Но означает ли это, что для Машерова автоматически открывалась дорога дальше, что он в скорости должен был получить в свои руки все рычаги управления страной, причем не только экономические, но, что на самом деле более важно, политические? Означало ли это, что Машеров рано или поздно, но обязательно стал бы Генеральным секретарем? Отнюдь нет. Ведь кремлевские политические раскладки в эпоху позднего застоя были несколько иными, чем сейчас. Председатель Совета Министров СССР – должность, безусловно, важная, почетная и влиятельная. Однако только в том, что касалось экономики. А вот политические вопросы решались не Совмине, а в Кремле, в политбюро.

Известный советский историк Теодор Ильич Ойзерман вспоминал об Алексее Косыгине, на место которого и прочили Машерова: «Я бы сказал, что он (Косыгин) был человеком, который хотел заниматься не политикой, а лишь экономикой. Он не любил Хрущева, очень не любил Брежнева. Когда я его спрашивал насчет программы перехода к коммунизму в 20 лет, входящей в программу КПСС, он отвечал: «Меня это не касается, я в этом деле не участвовал». Но как-то, когда мы были наедине, я спросил: «Но цифры-то откуда взяли? Ведь это же должно было через вас проходить?» – «Нет, – говорит он, – со мной не советовались». «А вот вы мне показали свой доклад, там другие цифры». А он отвечает: «Ну так что ж, ясно, что мы не выполняем то, что написано». Я говорю: «Так откуда же эти цифры?» Он молча указывает пальцем на потолок…»

Удивительная ситуация – человека, руководящего экономикой огромной страны, не ставят в известность по поводу планов развития этой самой экономики. Ситуация удивительная, но вполне характерная для Советского Союза, причем не только времен Косыгина. Вообще же если посмотреть на список Председателей Совета Министров СССР (в первые годы после революции – Совета Народных Комиссаров), то там среди прочих можно увидеть фамилии Ленина, Сталина и Хрущева. Ленин стал Председателем СНК сразу после революции, а Сталин и Хрущев были назначены (точнее, сами себя назначили) на пост главы Совета Министров уже в то время, когда они давным-давно держали в своих руках все рычаги управления страной. А вот обратной ситуации – чтобы человек из экономической сферы стал Генеральным секретарем – в советской истории не было. Конечно, Машеров мог стать и исключением из правила, но все же тенденция просматривалась четко – на пост Генерального секретаря приходили люди из аппарата ЦК; единственное исключение – Андропов, «выходец» из КГБ.

История, якобы имевшая место на Брестской таможне, тоже, на первый взгляд, хорошо подходит в качестве мотива мести Машерову. Одной из первых публикаций на эту тему стала статья под названием «Кто убил Машерова?» в издающейся в США газете «Белорус». В ней, в частности, говорилось: «стали известными некоторые очень спорные обстоятельства гибели бывшего первого секретаря, который, как известно, погиб в автомобильной катастрофе. Эти новые обстоятельства стали известными во время следствия по делу зятя Брежнева, бывшего генерал-полковника Чурбанова. Выясняется, что в действительности автомобильная катастрофа была обычным мафиозным убийством, организованным бывшим министром внутренних дел, наилучшим другом Леонида Ильича – Щелоковым. Осуществлено все было в лучших традициях западного гангстерства. Щелоковские приспешники не оставили после себя никаких следов. И если бы не перестройка с ее гласностью, то вряд ли мы когда-нибудь узнали бы правду об этом».