Анна Корниенко - Лжеправители

Но у «детей» богов было совсем иное предназначение и никакой глиняной смеси в процессе их изначального «производства» никогда не использовалось.

Так кем же они были, «дети» богов?

«Детьми» богов в Древнем Египте считались даже не жрецы, которые, в принципе, были наделены практически безграничной властью в стране. Это были цари, позднее ставшие именоваться фараонами [3], властители Египта наряду со жрецами, постоянно соперничавшие с ними за эту самую власть. Надо заметить, что фараоны считались не только детьми, но и живыми воплощениями богов, точнее солнечного бога – Амона (Гора), не сотворенные, но рожденные от него самого и его божественной супруги, в роли которой, разумеется, выступала жена каждого очередного царя. В отличие от современных представлений, для древних египтян царь (фараон) был именно богом. В самом прямом смысле этого слова. Богом, жившим на земле и обладающим всеми соответствующими характеристиками последнего. Царица была земной богиней, родной дочерью и воплощением небесной богини Исиды. Момент соития царя и царицы был моментом соития богов, зачинали и рождали они, соответственно, тоже бога. И так далее и тому подобное.

Небесные боги правили в Небесном царстве. Их воплощения и «дети» – в земном. Отсюда никто, кроме детей богов – царей и их наследников, то есть их родных сыновей, – не имел права занимать египетский престол. Это был самый нерушимый из всех законов того времени. Посягнуть на него считалось святотатством, преступлением, равного которому трудно было даже представить.

Правда, существовал один маленький нюанс: различить, определить «истинного сына бога» (интересно, что хотя право наследования в древнем Египте передавалось по материнской линии, царями-фараонами в абсолютном большинстве своем были мужчины) мог только жрец. При возникновении любого рода сложности с «удостоверением личности» претендента на божественный престол разрешить ситуацию призывали священнослужителей. Когда могли возникнуть подобные ситуации? Тогда, например, когда фараон отходил в мир иной, не успев оставить потомства.

В связи с этим каждый, претендующий на трон и, соответственно, на собственное божественное происхождение, просто обязан был заиметь добрые отношения с лидирующими представителями могущественного жреческого сословия. И уж об этом-то очень хорошо знали и помнили все жаждущие украсить свое чело царским уреем [4], равно как и наш, весьма удачливый и в этом плане, и во всех остальных, герой – Хоремхеб.

Прежде чем перейти к рассмотрению невероятно любопытной карьеры самопровозглашенного «сына Амона» Хоремхеба, крайне полезно будет вспомнить об обстановке, сложившейся в самом Египте в те далекие годы, и о том, кем были непосредственные предшественники будущего новоиспеченного фараона, которым он, кстати говоря, во многом оказался обязан своим будущим успехом. Причем не иначе как в благодарность за оказанные ему благодеяния с некоторыми из них – да что там! – даже с памятью о них – поступил весьма своеобразно…

Пожалуй, начать разговор стоит с 1372 года до нашей эры. К слову, сами египтяне свою страну никогда не называли Египтом. В древности, благодаря остающимся после ежегодного разлива реки плодородным нильским наносам, она носила название Кемет, или «Черная земля» (в отличие от «Красной земли» – пустыни). Еще ее именовали «Мемфис – Хетт-Ка-Пта», то есть «Владения души господа Пта [5]», откуда и пошло, трансформированное греками, слово Египет. Современные арабы, населяющие эти земли, называют свою страну Миср. И социальные, и международные отношения Египта того времени нам довольно хорошо известны благодаря находке в эль-Амарне большого государственного архива египетских фараонов конца XVIII династии. В этом архиве сохранились дипломатические послания царей Вавилона, Ассирии, Хеттского государства и Кипра, а также многих сиро-палестинских князей и правителей к египетскому фараону. Письма Амарнского архива являются ценнейшими историческими документами, во всех красках демонстрирующими нам уровень развития дипломатии того времени. Судя по этим письмам, Египет в ту пору поддерживал торговые и дипломатические взаимоотношения с целым рядом государств Передней Азии. Переговоры между отдельными государствами велись устно, через специальных послов, и письменно, через «курьеров». Эти переговоры зачастую приводили к разрешению возникших конфликтов, заключению военно-политических союзов и соглашений, которые при этом принято было облекать покровом таинственности. Политические союзы часто скреплялись весьма полезными для обеих сторон династическими браками.