Леонид Млечин - Сталин. Наваждение России

Сталин исходил из того, что правитель должен быть загадочен. Таинственная краткость и сдержанность, царственная величавость, неспешность движений, скупость жестов и недосказанность повышают авторитет власти. Он принимал ограниченный круг людей, почти не ездил по стране, редко выступал.

22 июня 1926 года кандидат в члены политбюро, первый секретарь Закавказского и Северо-Кавказского бюро ЦК Серго Орджоникидзе, давний соратник вождя, писал новому партийному руководителю Ленинграда Сергею Мироновичу Кирову из Тифлиса:

«Дней тринадцать Сосо был у нас. Время провели не очень плохо, только извели его приставанием выступить. Один раз удалось его форменно изнасиловать и заставить выступить в железнодорожных мастерских. Народу было не меньше шести-семи тысяч. Встретили его великолепно. В Баку не удалось затащить — побоялся выступления, а надо было».

Считалось, что главный талант Ленина — невероятный дар упрощения. Сталин в этом смысле был еще талантливее. Серые и малограмотные партийные чиновники слушали его как оракула. Они ощущали себя полными ничтожествами в присутствии вождя, боялись его.

Надо понимать, что две войны (Первая мировая и Гражданская) унесли жизни множества ярких и способных к общественной деятельности людей. Это первый фактор, болезненно сказавшийся на качестве управленческого аппарата. Поражение белых завершилось эмиграцией целого культурного слоя России. Это второй фактор.

Революция открыла дорогу к высшему образованию, что прекрасно. Но по существу некому стало учить эту молодежь. Специальные знания молодые люди получали, а общей культуры не хватало и их преподавателям. Люди назначались на самые высокие посты, оставаясь малограмотными.

В учетной карточке члена оргбюро ЦК и наркома пищевой промышленности Семена Семеновича Лобова в графе «Образование» было написано: «Не учился, но пишет и читает». Это не мешало его успешной карьере… И третий фактор. В ходе внутрипартийной борьбы — после смерти Ленина — из политики, из общественной жизни выставили наиболее образованных и думающих большевиков, потому что среди них меньше всего было поклонников Сталина.

Вот эта армия не очень грамотных и бескультурных чиновников десятилетиями принимала ключевые решения и определяла политический и экономический курс страны. Более всего они сопротивлялись дискуссиям, реальной критике, вообще любому вольнодумству. Больше всего их устраивала роль исполнителей, неукоснительно проводящих в жизнь линию вождя.

«Он — не русский, он южанин, грузин, — писал о нем осенью 1936 года Виктор Михайлович Чернов, один из лидеров партии эсеров, министр земледелия во Временном правительстве и председатель Учредительного собрания. — Про него сплетничают, что он — полутурок, забывший родной язык и зовущийся на самом деле Юсуфом Джугашвили. Его черные волосы, густые усы, узкий лоб, грубые черты лица, медленная монотонная дикция, его резко-отрывистый тон и вечная униформа цвета хаки придают ему внешность отставного офицера.

Он человек церковной выучки — получил образование в семинарии… Это чувствуется и при чтении стенограмм его речей, и особенно при перелистывании его книги “Вопросы ленинизма”, одновременно и молитвенника, и служебного руководства, где мысль Учителя засушена и набальзамирована по образцу его тела.

Сталин обладает в большой мере коварством типичного “восточного политика”. Его похвалам и любезностям доверять нельзя.

Он очень умеет усыплять внимательность тех, кому он является тайным противником, а тем временем исподволь настраивать против них общественное мнение партии и таким образом незаметно создавать вокруг них пустоту, в которую затем остается их только столкнуть.

Сталин партийную дисциплину тоже понимает по-восточному, как почти беспредельное почтительное послушание и готовность переносить от “старших” даже самые несдержанные проявления дурного расположения. Он вносит в партию дух, навыки и приемы семейного азиатского деспотизма…»

Высшие должности занимали люди, которые своим восхождением были обязаны не собственным заслугам, а воле Сталина. Они боготворили его. Попав у Сталина в фавор, они на время получали частицу его безграничной власти. И понимали, что без него лишатся своих хлебных мест. Придут к власти другие люди и найдут себе более толковых и способных помощников. Поэтому партийные секретари и аппаратчики горой стояли за Сталина. А он ловко манипулировал своей гвардией, периодически пугая их собственной отставкой. Но они и помыслить себе не могли жизни без вождя.