Сергей ГОРОДНИКОВ - ТРЕТЬЯ ПОЛИТИЧЕСКАЯ СИЛА

Правительство вынуждено брать краткосрочные кредиты и мыслить, действовать соответственно, то есть краткосрочно. На налоги с каких отраслей экономики может рассчитывать правительство, чтобы рассчитаться с банками при таких условиях? Производство, а особенно крупное производство, чтобы стать рыночно рентабельным и способным давать налоги, требует предварительного среднесрочного и долгосрочного финансирования. Поэтому правительство полностью теряет к нему интерес, готово продавать промышленные предприятия по дешёвке и скопом любому желающему. Одна только коммерческая деятельность, дающая как таковая быструю прибыль, позволяет её участникам платить налоги скоро, и налоги тем большие, чем большие у них возможности для сиюминутной спекуляции. Чтобы не потерять доверия олигархов, правительство обязано расплачиваться с банками постоянно; поэтому оно привыкает поощрять спекуляцию, защищать её, обеспечивать через исполнительную власть проведение тех политических требований, какие выгодны коммерческому космополитизму, коммерческому капиталу, коммерческому политическому интересу. И пока внутренний рынок не будет доведён спекулянтами до нищеты, до резкого спада прибыли от спекуляции, такая политика неизбежно будет продолжаться.

Правительство пытается поощрять мелкое производство, которое может быть создано и может начать работать с прибылью через относительно короткие сроки. Однако спекулятивные цены на сырьё и на полуфабрикаты, рассчитанные на коммерческие сверхприбыли большие центральные и местные налоги, а так же безнаказанный рэкет, помноженный на откровенное взяточничество чиновников, не позволяют мелкому производству подняться, встать на ноги.

Когда внутренний рынок надрывается спекуляцией, а налоговая база, бюджет сокращаются, правительство становится благосклонным к военным авантюрам. Такой авантюрой и была чеченская кампания. Верхи исполнительной власти под влиянием олигархов надеялись с помощью дополнительных, чеченских нефтедолларов рассчитываться со своими заимодавцами; обещаниями дополнительных доходов бюджета от роста товарооборота власть предержащих подталкивали к войне крупные оптовые спекулянты, которые требовали навести порядок на железнодорожной ветке, по которой шла торговля с Закавказьем и Ираном. Военная операция оценивалась власть предержащими бездарного режима как крайне дешёвая и быстрая. Но разваленная и нищая армия, деморализованная и не понимающая, за что она должна воевать, не справилась с “заданием”. Провал операции ударил по престижу режима и втянул его в расширение военных действий. Вместо доходов, война принесла непомерные расходы. Велась она старой техникой и с экономией на всём, в первую очередь на солдатах, и в политическом смысле становилось ясным всем и повсюду, что режим цинично воспринимает их как пушечное мясо, что подрывало доверие к идеологическим основаниям режима.

Всякая война ускоряет развитие идей о необходимости укрепления государственной власти. Если режим власти исторически прогрессивный, война ускоряет его укрепление, развитие его сил и экономических и политических возможностей. Но война же и обостряет проблемы режима загнивающего, бесперспективного, внутренне больного, обнажает его слабость, ускоряет его падение и политический крах. Чеченская война “подталкивает падающего”. В своё время афганская война подтолкнула падение Советского Союза; а нынешняя война в Чечне высвечивает гнилую сущность правящего в России режима, его обречённость. Этот режим доказывает и доказывает, что не в состоянии решать бюджетные проблемы, финансовые проблемы ни экономически, ни военными средствами. И он не способен решать их по своей внутренней сути либеральной диктатуры коммерческого космополитизма.

Полезно в этой связи опять-таки обратиться к классическому примеру мировой истории. Во время своей первой победоносной кампании в Италии, кампании 1796-1797 годов, генерал Наполеон Бонапарт, освобождая богатую Северную Италию от австрийского господства, накладывал колоссальные контрибуции на феодалов и реакционную церковь. Он отправлял в Париж конвои за конвоями с золотом, художественными ценностями. Помогали ли эти денежные вливания режиму Директории, то есть французскому варианту режима диктатуры коммерческого политического интереса, аналогичного тому, что захватил власть в России на наших глазах, - помогали ли эти ценности преодолеть финансовый, экономический кризис, в главных чертах абсолютно схожий с нынешним кризисом в России? Ничуть! Итальянское золото растаскивалось, разворовывалось, и Казна правительства опять оказывалась пустой. Когда же депутаты нижней палаты потребовали у руководства Директории отчёта об этом золоте, сам изворотливый глава режима Баррас не смог внятно объяснить, куда оно подевалось.