Эдуард Ковалев - Террор - вдохновители и исполнители (Очерки о подрывной деятельности ЦРУ в Западной Европе)

Романьоли. Почему ты уверен в том, что Фендвич и в самом деле поддерживал контакт с самим Никсоном?

Орландини. Он говорил с ним в моём присутствии.

Романьоли. Ты что же, встречался с Никсоном?

Орландини. Нет, он говорил с ним по телефону в моём присутствии. Он говорил: «Белый дом», «президент» и т. п.

Романьоли. А в Неаполе кому вы должны были позвонить?

Орландини. В командование НАТО…

Лабруна. Вито Мичели вступил с тобой в контакт, не так ли? Как ты мне сказал, это произошло в

1968 году?

Орландини. Да. Я неоднократно встречался с Мичели и даже приходил к нему домой в 1969 году.

Лабруна. Ты встречался с Мичели, когда он был главой СИОС (военной разведки. — Авт.), и изложил ему задачи «национального фронта». Он с ними согласился. Потом ты организовал встречу Мичели с Боргезе?

Орландини. Да…

Через день магнитофонная запись разговора лежит на столе у генерала Малетти. Неделю спустя он (в обход своего начальника Мичели) докладывает министру Андреотти: «Доклад о подрывном заговоре готов. Что мне делать?»

Андреотти отвечает: «Не беспокойтесь, генерал, передайте его по инстанции».

Это означает, что Малетти должен передать документы своему шефу. Малетти обескуражен, ведь в этом докладе содержится весьма недвусмысленный вывод о причастности Мичели к планам путчистов. Между начальником «Отдела Д» и главой СИД давно установились неприязненные отношения. Мичели сам добился высокого положения. Начав службу сержантом, он дослужился до генерала. Это типичный солдафон, грубый, резкий, прямолинейный. Разительный контраст со своим подчинённым. Малетти — сын генерала, выпускник военной академии, владеет семью иностранными языками, любитель классической литературы. Правда, поэтические взгляды Мичели и Малетти совпадают — оба симпатизируют неофашистам. Тем не менее подчинённый охотно готов подставить ножку своему начальнику, для того чтобы самому занять его место. С этой целью он и обратился к Андреотти. Однако честолюбивым планам любителя классики не суждено сбыться. Вскоре правительство приняло решение о замене Мичели на посту начальника СИД адмиралом Казарди.

Получив доклад, Мичели понимает, что не может его уничтожить. О докладе знает министр обороны. Мичели загнан в угол. Поэтому он передаёт доклад Андреотти, но утверждает, что эти документы «звучат неубедительно». В ответ Малетти выкладывает бесспорное доказательство — магнитофонную плёнку с «признаниями» Орландини.

Прослушивание её состоялось в кабинете Андреотти. Кроме министра присутствуют Малетти, Мичели, Казарди, Романьоли и Лабруна. Офицеры СИД постарались, запись сделана хорошо, несмотря, на то что некоторые фразы, особенно имена, Орландини произносит почти шёпотом. Присутствующие выслушивают ленту в напряжённом молчании. Молчит и Мичели, хотя его положение становится всё более щекотливым.

Прослушав запись, Андреотти говорит, обращаясь к новому главе СИД адмиралу Казарди:

— Надо действовать осторожно, адмирал! Очень осторожно. Всё это надо проверить.

— Конечно, господин министр! — щёлкает каблуками Казарди. — Но этим теперь должны заняться судебные власти.

После этого все собранные Лабруной документы передаются судебным властям.

Следователи энергично берутся за дело, и через некоторое время Мичели оказывается за решёткой. В это время неизвестные лица начинают угрожать капитану Лабруне. На него даже совершают покушение, но неудачно.

Однако арест Мичели не дал многого следователям. Бывший глава СИД оспаривает обвинение в том, что он не информировал правительство о подрывном заговоре. Напротив, генерал утверждает, что он неоднократно сообщал о готовящемся заговоре министру внутренних дел Рестиво и занимавшему (до Андреотти) пост министра обороны Танасси, а также самому президенту Сарагату. Эти доводы, видимо, звучали убедительно, и Мичели вскоре выходит на свободу. Некоторое время спустя он начинает политическую карьеру и становится депутатом парламента от неофашистской партии ИСД — НПС.

Что же, значит, не только спецслужбы и посольство США, но и итальянское правительство знало о готовящемся заговоре? Но тогда почему оно не сделало ничего для того, чтобы его предотвратить? И ещё один, не менее важный вопрос. Почему одни офицеры спецслужбы фактически принимали участие в заговоре, а другие пытались его разоблачить? Неужели правая рука не ведала того, что творит левая? Парадоксально, но дело обстояло именно так. И произошло это потому, что внутри итальянской спецслужбы существовала другая сверхтайная организация — так называемый «супер-СИД», созданный ЦРУ для проведения особо секретных операций.