XIX съезд ВКП(б) - КПСС (5 - 14 октября 1952 г.). Документы и материалы

В проекте Устава дано научное, полное глубокого исторического значения сталинское определение нашей партии, как добровольного боевого союза единомышленников-коммунистов, организованного из людей рабочего класса, трудящихся крестьян и трудовой интеллигенции. Это определение раскрывает коренную особенность нашей партии, ее идейное и организационное единство, направленное на достижение общей цели – построение коммунизма.

Московская городская партийная организация, как и вся наша партия, пришла к XIX съезду тесно сплоченной вокруг Центрального Комитета Коммунистической партии, вокруг великого вождя и учителя товарища Сталина. ( Аплодисменты ).

Ощущая повседневное руководство и помощь Центрального Комитета, столичная партийная организация значительно выросла, организационно и идейно еще более окрепла. Сейчас она насчитывает в своих рядах свыше 475 тыс. членов и кандидатов партии – в два раза больше, чем было перед XVIII съездом. Этот рост свидетельствует о дальнейшем укреплении связей партии с народом, о стремлении лучших представителей трудящихся масс связать свою судьбу с партией.

Значительно возросла активность коммунистов. Более ста тысяч членов и кандидатов партии Москвы выступили при обсуждении исторических документов ЦК ВКП(б) к XIX съезду. Единодушно одобряя эти документы, коммунисты особое внимание уделяли требованию Устава о развитии критики и самокритики. Наша партия всегда придавала огромное значение развитию критики и самокритики и особенно критики снизу. Партия всегда требовала и требует от коммунистов смело и решительно выявлять недостатки в работе, бороться с настроениями парадного благополучия и упоения успехами. Значение критики и самокритики с новой силой подчеркнуто в докладе тов. Хрущева и в проекте измененного Устава партии.

В московской городской партийной организации повысился уровень критики и самокритики. Но вместе с тем следует сказать, что далеко еще не все партийные организации используют критику и самокритику как главный метод вскрытия и преодоления ошибок и недостатков в работе. В партийных организациях, где критика и самокритика находится на низком уровне, имеют место крупные упущения и промахи в работе. Это можно подтвердить на многих примерах из практики партийных организаций Москвы.

В Москве свыше одной трети всех коммунистов работает в министерствах и советских учреждениях. За последнее время партийные организации стали оказывать большее влияние на улучшение работы аппарата. Однако еще не все партийные организации ведут настойчивую борьбу с нарушениями государственной и трудовой дисциплины, с проявлениями бюрократизма и волокиты.

На отчетно-выборных партийных собраниях в министерствах вскрыто немало фактов несвоевременного и нечеткого выполнения указаний директивных органов, проявления волокиты и бюрократизма, формального отношения к запросам местных организаций. На партийных собраниях отмечалось, что в ряде министерств и ведомств значительно увеличилась служебная переписка. В Министерство рыбной промышленности СССР в 1949 г. в среднем за день поступало 178 писем и телеграмм, а в 1952 г. – 1.114, то есть в 6 раз больше. Рост переписки объясняется не только тем, что увеличился объем работы и усложнились задачи, стоящие перед министерством, но, в большей мере, нечеткой работой аппарата, вызывающей повторные письма и запросы с мест, большой внутриминистерской перепиской, нередко заменяющей оперативное решение вопросов.

Так, например, в Министерстве нефтяной промышленности СССР 10 проц. всей корреспонденции составляет внутренняя переписка между главками, управлениями и отделами. Надо сказать, что некоторые руководители министерств не только не воспитывают аппарат в духе непримиримого отношения к проявлениям бюрократизма и волокиты, но и сами нередко показывают плохой пример в этом отношении.

Я хочу привести только один пример. 31 мая с.г. в Министерство речного флота СССР поступило письмо заместителя председателя Госснаба СССР с просьбой о продвижении важного груза. 5 июня ответ на это письмо был подготовлен главным управлением и передан на подпись заместителю Министра речного флота т. Вахтурову. У него этот документ пролежал 6 дней и вернулся с надписью: «Освежите». Письмо «освежили» ( веселое оживление в зале ), поставили новых четыре визы и направили опять т. Вахтурову. У т. Вахтурова письмо вновь пролежало 8 дней и вернулось в главк, на этот раз с припиской: «Написано слабо». ( Смех ). Ответ «усилили», поставили пять новых виз, но через 5 дней письмо опять вернулось, на этот раз без всяких резолюций, просто перечеркнутое. Наконец, 30 июня на вновь составленном ответе появилась еще одна резолюция т. Вахтурова: «Заместителю начальника главка т. Соловьеву. Мною сообщено о принятых мерах в Госснаб по телефону и письмо посылать не будем». Таким образом, понадобилось 30 дней бесплодной переписки, в то время как вопрос можно было решить в течение нескольких минут.