Сборник статей Униря.ру - Униря.ру - «Великая Румыния» и русский интерес. Сборник материалов проекта Униря.ру(2007-2008)

Четко выверенный шаг Бэсеску выбил из рук молдавского президента Владимира Воронина все «евроинтеграционные козыри». Многие обратили внимание на тот символичный факт, что в последнем новогоднем обращении президента Воронина не было ни слова про «евроинтеграцию». И это притом, что в предыдущих двух новогодних обращениях от «евроинтеграции» было не протолкнуться. К чему бы это?..

Уже в конце прошлого года стало очевидно, что в 2007 планируется смена (или, как минимум, корректировка) властного дискурса. Отыгранный треп про «евроинтеграцию» будет постепенно отходить на второй план. Основное внимание будет переводиться на проблему Приднестровья с параллельным нарастанием антирумынской истерии. Оно и понятно. 1 января 2007 года Румыния вступила в ЕС, и для все большего количества бессарабцев очевидно: единственная дверь в ЕС — это Румыния. Таким образом, каждое упоминание «евроинтеграции» в сложившихся условиях — это один пункт в пользу Воронина и десять — в пользу унионистов и прочих «разгосударствителей» (о происхождение данного термина — чуть ниже). У последних, таким образом, появился неплохой шанс перехватить у Воронина «евроинтеграцию» и наполнить ее единственно возможным реальным содержанием — «ЕС = Румыния». Однако за последние годы в «евроинтеграционный» миф было вложено столько ресурсов, что бросить его вот так просто было бы для власти безумием. Если сейчас весь этот накопленный в общественном сознании потенциал будет грамотно перенесен на Румынию, то сторонников «унири» станет столько, что Воронин не устоит. Так просто молдавский президент под удар оппонентов, понятно, не подставится. Скорее всего, это толкнет его в 2007 году на еще более тесное сближение с НАТО и СИТА.

Так или иначе, очевидно, что вызванная заявлениями Бэсеску «румынская волна» в Бессарабии станет определяющей для молдавской политики на ближайший довольно длительный период времени. Более того, надо признать, именно «румынский вопрос» является сегодня в Молдавии аналогом «рабочего вопроса» начала XX века в России (то есть самой острой и взрывоопасной проблемой в стране и главной опасностью для «стабильности»).

Именно по этой причине деморализованному русскоязычному населению Бессарабии, распрощавшемуся благодаря воронинцам с доверчивостью и иллюзиями 90-х, остро необходимо определиться со своей позицией по данному вопросу в новых условиях и заявить свой интерес в этом основном вопросе сегодняшней молдавской политики. И ситуация здесь немного сложнее, чем хочет ее представить официальная кишиневская пропаганда. Возможно, именно верно обозначенный интерес и выбор русскоязычного населения Молдавии станет определяющим для развития событий.

А, как известно, в условиях, когда ни у кого нет «контрольного пакета», субъект, обладающий «решающим голосом», может по итогам рассчитывать на максимальный выигрыш. Уж точно поболее того «спасения» от мифической «румынской угрозы», которое впаривают сегодня русскоязычным «лохам» воронинские шулеры.

На момент развала Советского Союза Молдавия имела колоссальный задел в виде промышленности, строительства, сельского хозяйства, образования, медицины, науки. Стоило только не разделять людей по национальному и языковому признаку, и молдаване, русские, евреи, украинцы, гагаузы вместе явили бы миру молдавское экономическое чудо. Не возникло бы территориальных проблем, а люди в единой стране жили бы богато и счастливо. Но…

Для общества губительно, когда на ответственные посты люди назначаются не по интеллекту, а по национальности. К сожалению, этот лавинообразный процесс, запущенный в Молдавии уже в конце 80-х годов и продолжающийся в течение всего периода молдавской независимости, будучи помножен на молдавское традиционное «кумовство», и привел к тому, что в итоге по результатам 16 лет независимости Молдавия являет собой типичный пример «Failed state» («несостоявшееся государство»).

Комментируя инициативу Бэсеску, молдавская официозная пресса на свою голову вспомнила эпизод из «12 стульев»: «Румыния ведь не Остап Бендер, она не скажет про Республику Молдова на пороге Европы: «А этот мальчик со мной!» А если и скажет, то евробюрократы никак не поверят». На самом деле не это волнует Остапов Бендеров из воронинского журналистского пула. Они беспокоятся: а не скажут ли хором румыны с евробюрократами на пороге Европы другую крылатую фразу: «А был ли мальчик?» А если «не был», то что здесь делает этот «мощный старик», «отец бессарабской демократии»?