Николай Стариков (составитель) - Так говорил Сталин (статьи и выступления)

Наконец, я вспоминаю 1917 год, когда я волей партии, после скитаний по тюрьмам и ссылкам, был переброшен в Ленинград. Там, в кругу русских рабочих, при непосредственной близости с великим учителем пролетариев всех стран - тов. Лениным, в буре великих схваток пролетариата и буржуазии, в обстановке империалистической войны, я впервые научился понимать, что значит быть одним из руководителей великой партии рабочего класса. Там, в кругу русских рабочих - освободителей угнетенных народов и застрельщиков пролетарской борьбы всех стран и народов, я получил свое третье боевое революционное крещение. Там, в России, под руководством Ленина, я стал одним из мастеров от революции.

Позвольте принести свою искреннюю, товарищескую благодарность моим русским учителям и склонить голову перед памятью моего великого учителя - Ленина. (Аплодисменты.)

От звания ученика (Тифлис), через звание подмастерья (Баку), к званию одного из мастеров нашей революции (Ленинград) - вот какова, товарищи, школа моего революционного ученичества.

Такова, товарищи, подлинная картина того, чем я был и чем я стал, если говорить без преувеличения, по совести. (Аплодисменты, переходящие в бурную овацию.)

«Заря Востока» (Тифлис), № 1197, 10 июня 1926 г.

Уважаемый товарищ редактор! Не откажите поместить в Вашей газете нижеследующее сообщение. 14 августа в нью-йоркском квазисоциалистическом еженедельнике «Нью Лидер» были помещены без всякого указания источников поддельные заключительные замечания из будто бы моей, тоже поддельной, речи на пленуме ЦК ВКП(б). Я не имею возможности и охоты читать все измышления буржуазных и полубуржуазных газет о советских деятелях и не обратил бы внимания на эту очередную ложь прессы капиталистов и их прислужников. Однако через месяц после напечатания этих поддельных замечаний «Нью Лидер» прислал мне телеграмму, в которой просит меня «подтвердить всю июльскую суровую критику Зиновьева, приписываемую Вам в отчётах американских газет о заседаниях ЦК РКП». Не считая возможным вступать в переписку с органом печати, который сам же мошеннически подделал «замечания» из моей речи, а теперь берёт на себя смелость с невинным видом запрашивать меня о подлинности «замечаний», прошу Вашего разрешения заявить через Вашу газету, что помещённый в «Нью Лидер» от 14 августа 1926 года отчёт о «замечаниях Сталина» не имеет абсолютно ничего общего с моей речью на пленуме ЦК ВКП(б) ни по содержанию, ни по форме, ни по тону, что отчёт этот представляет, таким образом, сплошную и безграмотную подделку.

С коммунистическим приветом, И. Сталин. [15] . «Свободная» и «независимая» печать, как мы видим, и почти век назад была точно такой же, как сегодня. Свободной от совести и независимой от реальных фактов. - Примеч. Н. Старикова .

21 сентября 1926 г.

Ваше письмо и набросок статьи читал. Извиняюсь за поздний ответ. Мои замечания: 1) Я против того, чтобы Вы называли себя «учеником Ленина и Сталина». У меня нет учеников. Называйте себя учеником Ленина, Вы имеете на это право, несмотря на критику Шацкина. Но у Вас нет оснований называть себя учеником ученика Ленина. Это неверно. Это лишне.

Извиняюсь за поздний ответ. 1) Вы ссылаетесь на слова Ленина (см. XXVI и XXVII тома) против водки. Слова Ленина, конечно, известны Центральному Комитету. Если ЦК партии, тем не менее, согласился на введение водки, то это потому, что он имел на то согласие Ленина, данное в 1922 году. Ленин не считал исключённым, что мы сможем при известных жертвах с нашей стороны урегулировать свои расчёты по долгам с буржуазными государствами и получить крупный заём или крупные долгосрочные кредиты. Так думал он в период конференции в Генуе. При такой комбинации нам, конечно, не пришлось бы вводить водку. Но так как эта комбинация не осуществилась, а денег для промышленности у нас не было, между тем как без известного минимума денежных средств мы не могли рассчитывать на сколько-нибудь сносное развитие нашей промышленности, от которого зависит судьба всего нашего народного хозяйства, - то мы вместе с Лениным пришли к тому, что придётся ввести водку.