Борис Тененбаум - Великий Линкольн. «Вылечить раны нации»

Собственно, что-то в этом духе даже и делалось начиная с 1824 года, а 26 июля 1847 года американские негры и вовсе провозгласили независимость Республики Либерия. Язык там был принят английский, доллар был в ходу, конституция копировала американскую, ее жителей соседи признавали как американцев – чего же еще?

Авраам Линкольн был готов оказать этому проекту поддержку на государственном уровне. В конце концов, речь шла о том, чтобы переместить в Африку порядка сотни тысяч человек, тех, кто ушел от рабства с Юга на Север. Об оcновных массах негров-рабов в количестве 4 миллионов не было и речи, они оставались бы на Юге, экономика которого стояла на хлопке – и на них.

Но генерал Ли совершенно отчетливо показал, что Юг будет сражаться, и будет сражаться отчаянно и успешно, и что никакой короткой войны с приемлемым политическим урегулированием в виду не имеется. Надо было или оставить Юг в покое, или вести с ним беспощадную войну любыми средствами. Авраам Линкольн, президент США, выбрал беспощадную войну. 22 сентября 1862 года oн издал так называемую « предварительную прокламацию об освобождении рабов » во всех штатах, которые к 1 января 1863 года не вернутся в состав Союза.

Президент Линкольн своей властью главы исполнительной власти США объявил рабов Юга « конфискованной собственностью …».

1. «Остров Номер 10» – название сильно укреплeнного поста, где несли службу 12 000 солдат и где было 58 орудий. Инженеры Поупа засыпали канал, что позволило ему обойти остров, а затем – при содействии канонерских лодок капитана Эндрю Фута – его солдаты высадились на противоположном берегу, что блокировало защитников острова. Гарнизон острова сдался 7 апреля 1862 года.

B России примерно за полтора года до прокламации Линкольна прошла грандиозная реформа. Царь Александр Второй 19 февраля (3 марта) 1861 года издал Высочайший Манифест об отмене крепостного права. Перемена эта вызревала очень долго, ее основательно обдумывали еще при Александре Первом, в начале его царствования, но осуществили только полвека спустя.

Манифест был оформлен так, как и подобало быть оформленным Манифесту, и начинался он торжественнее некуда:

«… Божиею милостию Мы, Александр Вторый, император и самодержец всероссийский, царь польский, великий князь финляндский, и прочая, и прочая, и прочая. Объявляем всем нашим верноподданным:

Божиим провидением и священным законом престолонаследия быв призваны на прародительский всероссийский престол, в соответствии сему призванию мы положили в сердце своем обет обнимать нашею царскою любовию и попечением всех наших верноподданных всякого звания и состояния, от благородно владеющего мечом на защиту Отечества до скромно работающего ремесленным орудием, от проходящего высшую службу государственную до проводящего на поле борозду сохою или плугом …»

Ну а дальше там говорилось о том, что следует перевести крестьян в свободные сельские обыватели, что права помещиков, не будучи в точности определены законом, приводили иной раз к злоупотреблениям, сообщалось, что реформа осуществляется в соответствии с пожеланиями российского дворянства, и в заключении преамбулы говорилось, в частности, следующее:

«… Имеющиеся в виду примеры щедрой попечительности владельцев о благе крестьян и признательности крестьян к благодетельной попечительности владельцев утверждают нашу надежду, что взаимными добровольными соглашениями разрешится большая часть затруднений, неизбежных в некоторых случаях применения общих правил к разнообразным обстоятельствам отдельных имений, и что сим способом облегчится переход от старого порядка к новому и на будущее время упрочится взаимное доверие, доброе согласие и единодушное стремление к общей пользе …»

Ничего подобного в американской прокламации от 22 сентября 1862 года не было и в помине. Это был предельно сухой документ, не обоснованный ничем, кроме указания на то, что эта мера принимается как часть общих конфискационных мероприятий, направленных на подавление мятежа. Мало того, что освобождение рабов рассматривалoсь как военная необходимость, но и статус освобожденных рабов был совершенно неясен. Во всяком случае, они не получали ни гражданских прав, ни земли. И освобождение не распространялось на пограничные штаты, « оставшиеся верными Союзу », пусть даже номинально.