Борис Тененбаум - Великий Линкольн. «Вылечить раны нации»

В штабе генерала Мида его звали не «Kilpatrick», a «Kill Cavalry» – игра слов, основанная на созвучии начала его фамилии со словом «Килл» – «убей» или «убийство», и этим прозвищем генерал Килпатрик был обязан двум обстоятельствам.

Во-первых, подчиненные ему части с точки зрения порядка и администрации управлялись плохо: хвосты и гривы коней по большей части были не расчесаны, кавалеристы одеты кое-как, и даже их карабины частенько бывали не чищены.

Во-вторых, люди Килпатрика неслись в атаку полным карьером, с саблями наголо, и никакой риск их при этом не останавливал. Соответственно, и потери у них были больше, чем у других, – но генерала Килпатрика это обстоятельство не смущало, потому что сам он, как правило, летел впереди.

Он, кстати, был человек не только безумно храбрый, но и безумно честолюбивый.

Его мечтой было стать губернатором его родного штата, Нью-Джерси – а уж после этого попытать счастья в надежде стать президентом США. Но пока суд да дело, он был готов удовлетвориться чином генерал-майора.

И вот для достижения этой промежуточной цели он и измыслил хитрый стратегический маневр: он пригласил к себе в гости, в свою главную квартиру у Бренди-Стэйшион (станция Бренди), целую группу сенаторов. Банкет был устроен на широкую ногу – станция Бренди оправдала свое название, бренди лилось рекой, как, впрочем, и виски. Сам генерал Килпатрик не пил, и даже не играл в карты, что для лихого офицера было и вовсе необычно, – но своих гостей он угощал на славу. И попутно рассказывал им о замечательной идее, которая у него появилась.

Он собирался устроить рейд в тыл войск КША, стоящих против фронта Армии Потомака. А целью рейда было бы достижение сразу двух целей: во-первых, освобождение пленных, содержавшихся в лагере недалеко от Ричмонда, во-вторых, распространение прокламации президента Линкольна, обещавшей прощение всем раскаявшимся мятежникам.

Кроме того, предполагалось, что само по себе появление федеральной кавалерии, идущей в бой с гимном « Слава, слава, aллилуй!», вызовет самые позитивные изменения в настроениях негров-рабов в Северной Виргинии.

Армия северян сейчас, в начале 1864 года, распевала так называемый «Боевой гимн Республики» ( англ. The Battle Hymn of the Republic), в основе которого лежала музыка песни аболиционистов «Тело Джона Брауна» – того самого экстремиста, из Канзаса, который пытался взбунтовать рабов в Виргинии и которого повесили по приговору суда в 1859 году[2].

Начинался гимн так:

В 1859 году Джон Браун, полубезумный человек с горстью последователей, пытался поднять восстание и освободить негров, ибо « рабство есть тяжкий, непростительный грех пред лицом Господним… ». Он был осужден и повешен – и за него не заступился ни один человек. Сейчас, через неполных 5 лет после смерти, огромные армии в сотни тысяч человек шли в бой с песней, написанной в его честь.

Жизнь все-таки творит иногда удивитeльные чудеса.

Так вот, генерал Килпатрик хотел со своей кавалерией донести гимн «Тело Джона Брауна» до самых ворот Ричмонда и для этого-то и собирал у себя в штаб-квартире влиятельных людей из Вашингтона. Можно, конечно, задать законный вопрос – а почему он не обратился со своим предложением просто по командной цепочке? Он подчинялся командиру кавалерийского корпуса, генералу Алфреду Плезонтону. А тот, в свою очередь, – командующему Армией Потомака, генералу Миду. Ну, дальше шел главнокомандующий всеми сухопутными войсками США, генерал Хэллек – и Джадсон Килпатрик полагал, что это все слишком долгo. К тому же он подозревал, что к его проекту начальство отнесется без особого восторга, и хотел обратиться с ним « сразу на самый верх… ». На практике это означало обращение непосредственно к Линкольну, что сделать официально было невозможно.

Но хороший стратег на то и мастер, что находит выход из трудной ситуации, не правда ли? И если официальный путь невозможен и бригадный генерал не может непосредственно обратиться к президенту, то президент-то вполне может обратиться к бригадному генералу? Надо только устроить так, чтобы он как-то стороной узнал о проекте. Вот потому-то и был устроен банкет, и народу там собралось немало, и всем и каждому было рассказано, каких замечательных результатов можно добиться, если взяться за дело с должной энергией.