Олег Хлобустов - Юрий Андропов - реформатор или разрушитель?

Может, оттого и сам умер так быстро?..

Накануне прихода к высшей власти Ю. В. Андропова, 25 октября 1982 г., на базе Управления «П» (промышленность, создано в сентябре 1980 г. на базе 9,10,11 и еще одного, занимавшегося контролем по созданию биооружия, отделов), организационно входившего во Второе главное управление, было создано Шестое управление (2-го состава). Сюда вошел и ряд других подразделений. Было решение Коллегии КГБ «О мерах по усилению контрразведывательной работы по защите экономики страны от подрывных действий противника» (объявлено Приказом КГБ СССР № 00210 от 25 октября 1982 г.). Сама структура и штат Шестого управления были объявлены Приказом КГБ СССР № 00215 от 11 ноября 1982 г. Туда входило 12 отделов. Какие? Пока секрет. Но именно это позволило, во-первых, перестроить свою аналитику, во-вторых, на ее базе более активно влиять на принимаемые решения, а в-третьих, и в главных, первыми совершить Большой Хапок.

Как сообщается со ссылкой на известного исследователя В. Пруссакова, в американских газетах была «любопытная информация относительно того, что пресловутая «перестройка» в течение длительного времени разрабатывалась на Лубянке и в конце концов была одобрена в Лэнгли» (Цит. по: [122. С. 8]). Мы все же придерживаемся точки зрения, что «пресловутая перестройка» разрабатывалась в Корпорации РЭНД, и через понимание использования метода превращения противостояния один на один в игру с непротивоположными интересами был написан самый удачный план, а заключался он в том, чтобы поручить всю операцию самому мощному политическому инструменту на пространстве СССР, то есть КГБ, а уж они-то еще и не то сделают.

И Андропов, и Горбачев — оба эти реформатора изучали программу Берии, о чем свидетельствует Серго: «Став председателем КГБ, Андропов попросил своего секретаря представить ему предложения моего отца по реформам. Однажды он вызвал меня к себе. (…) Я обстоятельно изучил предложения твоего отца по экономике и международной политике. Большинство этих предложений абсолютно правильные. (…)

Когда М. С. Горбачев и его окружение объявили перестройку, я решил, что они захотели осуществить программу моего отца. Они ознакомились с его предложениями, поскольку все материалы находились в архиве Горбачева. Последний понял, что надо избавиться от контроля партии над экономикой. Что касается объединения Германии, то Э. А. Шеварднадзе сам мне сказал, что они изучали проекты моего отца по Германии.

Инициаторам перестройки повезло больше, чем моему отцу: их не расстреляли, и они стали идолами Запада» [123. С. 101].

Аналитическая работа началась задолго до перестройки. В самой своей «громкой» книге М. С. Горбачев это говорит со всей определенностью: «Проблематика концепции перестройки также вызревала постепенно. Еще до апрельского Пленума группа партийных и государственных деятелей занялась комплексным анализом состояния экономики. Этот анализ и был затем положен в основу документов перестройки. Мы использовали рекомендации ученых, специалистов, имевшийся потенциал, все то лучшее, что создала общественная мысль, и подготовили основные идеи и выход на политику, которую потом начали реализовывать» [124. С. 21].

В общем, старт пошел из того времени.

Особенно в это время дела круто пошли в аналитике, а более любой другой сфере предпочли разбор экономики СССР.

Именно по прямому приказу Ю. В. Андропова в ЦК и Госплане изучали работу концессий и СП — как мировой опыт, так и свой — 20-х гг. [125. С. 50].

Для этого была использована предкризисная (?) ситуация в экономике, которая, естественно, возникла не сама по себе, а под воздействием ударов изнутри и извне. С. Г. Кара-Мурза — единственный, кто обращает на это внимание: ну о каком кризисе в Советской экономике на начало 1980-х гг. можно говорить серьезно? Эта система за годы 1983–2014 выдержала столько ударов, растаскивается повсеместно, а она все еще существует..

Были составлены записки, и не только в КГБ, но и в московских институтах, которые должны были дать толчок к необходимым переменам. Говорят о них с долей скептицизма: «…когда счастливые историки будут наконец допущены к секретным бумагам КГБ и КПСС первой половины 80-х гг., они не найдут в архивах ни одного документа, которые однозначно бы говорили: КГБ был инициатором перестройки в СССР» [85. С. 175].