Олег Хлобустов - Парадокс Андропова. «Был порядок!»

28 мая последовало заявление советского правительства о принятии «ответных мер» в случае развертывания американских ракет в Европе.

В этой же плоскости «раскручивания маховика» нового этапа гонки вооружений лежит и начало размещения в Европе ракет «Першинг-2», что вызвало аналогичные ответные меры со стороны СССР. Конкретно это выразилось в заявлении Правительства СССР от 25 октябряо начале размещения советских тактических ракет в ГДР и Чехословакии.

В том числе и заявление Председателя Президиума Верховного Совета СССР от 24 ноября 1983 г. об отказе от дальнейшего участия в Женевских переговорах об ограничении вооружений в Европе в ответ на развертывание американских «Першингов».

Здесь следует, однако, рассказать и еще об одной тайне Андропова, непосредственно связанной с его обращением к миру посредством письма, адресованного американской школьнице Саманте Смит.

21 июля посол США в Москве передал в МИД СССР для вручения Ю. В. Андропову личное послание президента США Р. Рейгана.

Это было, писал бывший посол СССР в Вашингтоне А. Ф. Добрынин, послание «внешне достаточно доброжелательное, без его обычных публичных выпадов, но не содержавшее каких-либо новых компромиссных предложений по решению важных проблем, помимо общего выражения готовности проводить время от времени доверительный обмен мнениями».

Письмо Рейгана было проанализировано членами Политбюро ЦК КПСС, и хотя оно вызвало противоречивые оценки, генеральный секретарь попробовал завязать серьезный диалог с президентом США.

В ответном письме, датированном 1 августа, Ю. В. Андропов еще раз разъяснял советскую позицию по вопросам вооружений и возможного их сокращения:

«Мы не хотим в этом плане иметь ничего, кроме противовеса средствам, которыми располагают Англия и Франция. Разве это не честная и не умеренная позиция? Пока США не приступили к размещению своих ракет в Европе, соглашение еще возможно. Хочу добавить, что и на других направлениях прекращения гонки вооружений, например, в области стратегического ядерного оружия и использования космоса, мы считаем вполне возможным обоюдные позитивные шаги.

Я буду приветствовать предметный и откровенный обмен мнениями с Вами по этому и другим вопросам».

В конце машинописного текста следовала рукописная приписка:

– Искренне надеюсь, господин президент, что Вы серьезно обдумаете высказанные мною соображения и сможете откликнуться на них в конструктивном духе.

Но были ли подобные намерения у президента США?

Дополнительным поводом для роста конфронтации между США и СССР послужил инцидент 1 сентября 1983 г. с южнокорейским «Боингом».

Причем прошедшие с той поры годы внесли отнюдь не много ясности в эту историю, и по сей день вызывающую немало слухов, домыслов и публикаций. Позволим себе в этой связи напомнить читателям несколько фактов, как правило, не удостаивающихся должного внимания.

1 сентября в 10.45 по вашингтонскому времени госсекретарь Джордж Шульц на пресс-конференции заявил, что Соединенным Штатам Америки известно, когда KAL —007 был обнаружен советской радиолокационной системой, что системы слежения ПВО сопровождали самолет около двух с половиной часов, что летчик рапортовал о визуальном контакте с «Боингом», о том, что «цель поражена!».

Заявляя на пресс-конференции об «активном неприятии США этого вопиющего акта», Шульц стремился отвести ответственность от США, якобы сначала «потерявших», а потом «подставивших» борт KAL —007.

5 сентября Р. Рейган подписал Директиву по национальной безопасности NSDD – 102 «Ответ США на уничтожение Советским Союзом авиалайнера KAL», в которой отмечалось, что «… это нападение в очередной раз подчеркивает отказ СССР подчиняться нормальным стандартам цивилизованного поведения, таким образом подтверждая, что наша текущая политика должна основываться на реализме и силе».

Обратимся к статье «Чудовищная провокация» Олега Казаченко, опубликованной в канун четвертьвекового «юбилея» этого трагического происшествия (Независимое военное обозрение, М., 2008, № 30, 29 августа – 4 сентября).

«… Точно в это же время с военного аэродрома, расположенного близ столицы штата Аляска, стартовал точно такой же «Боинг-747» с таким же бортовым номером – 44719.О том, что он принадлежит Korean Air Lines, свидетельствовали аршинные голубые надписи по обоим бортам. В отличие от настоящего южнокорейского самолета, в салоне его двойника не было ни одного пассажира, а только 18 членов экипажа (без стюардов) и 10 таинственных американцев… Все действия самолета-разведчика подтверждали, что он четко управлялся. Только этим можно объяснить его маневрирование по курсу, скорости и высоте. Более того, экипаж видел предупредительные подходы советских истребителей ПВО и пытался уклониться от них, хотя и понимал, что это грозит огнем на поражение…»