Георгий Почепцов - Революция.com - Основы протестной инженерии

О направленности обучения говорит реплика самого Шеварднадзе: «Вы знаете, что они говорили народу накануне моей отставки? Не подчиняться, остановить железную дорогу, предприятия, не ходить в школы, в институты» («Известия», 4 декабря 2003 года). Кстати, это сходно с демонстрациями в Бирме, где руководители отпускали своих работников на демонстрации. И с Югославией, где шли последовательно включавшиеся забастовки: мусоршиков, владельцев магазинов и аптек, транспортников. В принципе это интересный срез действительности. Ее как бы нет, мы ее не замечаем, когда она работает, но стоит ей забуксовать, как она сразу становится мощным воздействующим фактором, она сразу материализуется из небытия.

Другим важным аспектом воздействия является разрушение связки «власть – силовые структуры» [7]. Именно на это были направлены визуальные коммуникации как в Югославии, так и в Грузии (о начале этой кампании в Грузии см. [8]). Эта плакатная война началась с апреля и была приурочена к парламентским выборам, параллельно с этим изменилась риторика выступлений лидеров оппозиции. То есть развитие протестной ситуации идет следующими волнами (см. рис. 24).

Рис. 24. Развитие протестной ситуации

Газета «Версия» привела возможные расценки для Грузии на уличную войну («Версия», 4 декабря 2003 года): демонстранты на проспекте Руставели – до 50 тыс. человек получали по 12–20 лари на человека, что составляет 6-10 долларов. Невмешательство ОМОНа обошлось в 1 млн. долларов. Лидер Аджарии Аслан Абашидзетакже называет выплачиваемые суммы: «Людям раздавали деньги от 5 до 30 лари (это где-то от 2 до 12 долларов), разогревали толпу спиртным и наркотиками. Выплачивая людям ежедневно деньги на массовые беспорядки, оппозиция в конце концов добилась своего» [9].

Но это форма организации протеста, для достижения изменения в мозгах модель перехода должна была быть иной: на первое место должна была выйти когнитивная война, которая среди прочего должна была отвести от Шеварднадзе как его близких соратников, так и элиту (см. рис. 25).

Рис. 25. Вариант развития протестной ситуации

Закрепление когнитивных изменений (по теории Курта Левина) удачно производить на фоне стрессовых ситуаций. В грузинском случае это были экономическое истощение страны (и тут вина самого Шеварднадзе огромна) и протестная эйфория, создававшая чисто психологическое ощущение гибели режима до его реальной отставки. То есть были объективные и субъективные основы отставки (см. рис. 26).

Рис. 26. Объективные и субъективные факторы отставки Эдуарда Шеварднадзе

В целом данный инструментарий интенсивного изменения ситуации оказался эффективным как из-за своей новизны, так и из-за эксплуатации совершенно новой сферы ненасильственных действий, которая составляет уязвимое место любой власти.

С другой стороны, существует версия, подобная развитию событий в Украине и Киргизии: передача власти была сознательной для недопущения продвижения вперед Аслана Абашидзе: «Президент Шеварднадзе выбрал меньшее из двух зол, передал власть группе молодых воспитанников и рядом маневров нейтрализовал действия Аслана Абашидзе, посылавшего в столицу тысячи своих сторонников. Передачу власти Эдуард Шеварднадзе осуществил весьма изящно, полностью расчистив путь своим воспитанникам» [1 0]. То есть перед нами каждый раз оказывается более сложная конструкция, чем та, которая предстает на первый взгляд.

ПРЕЗИДЕНТСКАЯ КАМПАНИЯ-2004 в Украине вытекала из сложившегося на тот момент сочетания экономических, политических, психологических и информационных ситуаций. С экономической точки зрения, был рост на макроуровне, который не переходил на микроуровень. С политической точки зрения, сформировалась достаточно сильная оппозиция, с психологической – постепенно сложилась ситуация, когда власть отдалилась от населения, что было в чем-то подобно разрыву, существовавшему в советское время. Все это происходило на фоне существенного контроля власти над информационным пространством, в первую очередь телевидением, который нарушался только одним оппозиционным телеканалом.