Георгий Почепцов - Революция.com - Основы протестной инженерии

• создание системы мониторинга из соседних стран;

• поддержка одной из сторон конфликта в надежде на последующее наведение ею порядка;

• разработка стратегии постконфликтной реконструкции.

Кстати, сама проблема акцента на неудавшихся государствах как раз и отражает, по нашему мнению, тот новый феномен потери суверенности, возникший в последнее время. В ответ возникает мотивация для трансформации подобных государств.

Сегодня проделан большой объем исследований трансформации стран, который проведен для того, чтобы выработать соответствующий инструментарий для постсаддамовского Ирака. При этом особое внимание уделяется Японии, а не Германии, что, вероятно, связано в первую очередь с иной культурной системой этой страны, что в этом плане совпадает с моделью работы с Ираком.

Д. Гринбергувидел в качестве условия успеха в Японии полную военную победу США [8]. В связи с тем, что Япония первой напала на США, весь мир поддерживал трансформацию японского общества. США не только изменили экономику и политику страны, но и построили иную образовательную систему. Произошло перераспределение земли, что сделало японское общество более равным экономически. Хотя была создана новая конституция, но император Японии остался у власти, став чисто символической фигурой.

Профессор Массачусетского технологического института Джон Доуэр, который в 1999 году выпустил книгу, анализировавшую поражение Японии, перечисляет ряд аргументов, объясняющих успешность оккупации того времени [9]. Япония сдалась без всяких условий. Япония прошла модернизацию в XIX столетии, когда были заложены ростки демократии и гражданского общества. Эта страна имела традиции социального единства и не разделена так по религиозным, этническим, племенным и региональным параметрам, как Ирак. В Японии США защищали самодостаточность страны, в Ираке вся реконструкция отдана иностранным корпорациям. Вывод профессора Дж. Доуэра таков: генерал Дуглас Макартур, возглавлявший оккупационные силы в Японии и бывший стойким республиканцем, сейчас должен переворачиваться в своем гробу.

Майкл Игнатьеффакцентирует, что секрет силы состоит и в контроле времени, что британская империя, создавая иллюзию постоянства, обеспечила себе долгое выживание [10]. Национальные интересы не могут быть обеспечены людьми, которые ожидают своего ухода. Он также подчеркивает, говоря еще об Афганистане, что происходит неадекватное разделение функций между местным населением и иностранными специалистами: «Строительство нации не должно быть примером колониализма, но отношения между местными и иностранцами точно колониальные. Местные переводят, моют, водят машины, в то время как иностранцы строят грандиозные имперские планы. Местные жалуются, что иностранцы ничего не понимают, даже не знают местных языков». Британия называла реализуемый подход непрямым правлением, когда реальные решения принимаются не на месте, а в имперской столице.

Япония оказалась интересным примером сохранения символики старой власти. Императора не трогали и до этого: в пропагандистской войне, которую вела Америка, император всегда оставался положительным героем, просто его окружали отрицательные типажи генералов. Кстати, не совсем точно говорить, что Япония сдалась без условий. Условия безопасности императора оказались единственными, выдвинутыми японцами [11].

Япония также интересна идеей демократизации экономических возможностей: 80 % населения должны были получить экономические возможности, чтобы они затем поддержали демократическое развитие. Видимо, в определенной степени похожие задачи пытались решать и с помощью ваучеров в российской и украинской экономиках. Но в нашем случае безрезультатно.

Теория смены режима за последние 15 лет опиралась на четыре варианта сценариев. Однако набор этих факторов не столь однозначен. Сами варианты сценариев таковы [12].

• Диктаторство. Однако можно ли избавиться от всех диктаторов? Кто может принимать такое решение? Должна ли принимать такое решение каждая основная региональная сила в границах своего влияния?

• Распространение оружия массового поражения. Является ли это достаточным основанием для смены режима? Не было дано до сегодняшнего дня четкого определения страны-изгоя.

• Геноцид. Это наиболее понятный случай, однако в прошлом (и, ожидается, в будущем) международное сообщество не действовало единогласно против режима, обвиненного в геноциде.