Виталий Иванов - Теория государства

Манен Б. Указ. Соч. С. 9.

Федералист № 14 // Федералист. Политические эссе Александра Гамильтона, Джеймса Мэдисона и Джона Джея. М., 2000. С. 104.

«[…] in a democracy, the people meet and exercise the government in person; in a republic, they assemble and administer it by their representatives and agents» (Te Federalist № XIV//The Federalist: A commentary on the Constitution of the United States. Philadelphia, 1864. P. 132).

Федералист№63 [62] //Федералист. С.420. Полная цитата: «From these facts, to which many others might be added, it is clear that the principle of representation was neither unknown to the ancients nor wholly overlooked in their political constitutions. The true distinction between these and the American governments, lies in the total exclusion of the people, in their collective capacity, from any share in the later, and not in the total exclusion of the representatives of the people from the administration of the former» (Te Federalist № lxiii // The Federalist. P. 479).

Токвиль, популяризируя американскую республику образца 1830-х гг. И «открывая» для Европейцев (и для самих американцев, кстати) тамошнюю демократию, писал: «Non seulement les institutions [en Amérique] sont démocratiques dans leur principe, mais encore dans tous leurs développements; ainsi le peuple nomme directement sesreprésentants… C'est donc réellementle peuple qui dirige, et, quoiquela forme du gouvernement soit représentative, il est évident que les opinions, les préjugés, les intérêts et même les passions du peuple ne peuvent trouver d'obstacles durables qui les empêchent de se produire dans la direction journalière de la société» («Все государственные институты [сша] не только формируются, но и функционируют на демократических принципах. Так, народ прямым голосованием избирает своих представителей в органы власти […] Все это подтверждает, что именно народ управляет страной. И хотя государственное правление имеет представительную форму, нет сомнения, что в повседневном управлении обществом беспрепятственно проявляются мнения, предрассудки, интересы и даже страсти народа» (Tocqueville A. de. Démocratie en la Amérique. T. II. P., 1868. P. 2; Токвиль А. Де. Демократия в Америке. М., 2000. С. 143). То есть Токвиль еще находился под влиянием старых представлений, согласно которым демократия есть в первую очередь прямое народное правление, однако для признания демократичности американской системы ему уже оказалось вполне достаточно установить наличие выборного представительства и практики учета «мнений», «предрассудков», «страстей». Джон Стюарт Милль спустя четверть века после выхода книги Токвиля мог уже с чистой совестью заявлять: «[…] the only government which can fully satisfy all the exigencies of the social state is one in which the whole people participate. […] But since all cannot, in a community exceeding a single small town, participate personally in any but some very minor portions of the public business, it follows that the ideal type of a perfect government must be representative». («[…] правлением, которое в состоянии удовлетворить все крайности общественного состояния, может быть только такое правление, в котором принимают участие все люди. […] Но так как все граждане сообщества, превосходящего небольшой городок, не могут лично участвовать во всех общественных делах, за вычетом разве мелочей, следует, что идеальным типом совершенного правления будет представительство») (Mill J. S. Considerations on Representative Government. L., 1865. P. 28).

Манен, упирая на жребий и противопоставляя демократическое жребийное правление демократически-аристократическому представительному правлению, невольно (или вольно?) вторит теоретикам и идеологам XVIII—XIX вв., которые делали упор на экклесию и противопоставляли республиканскому представительному правлению демократическое правление народного собрания. Предложенный выше подход к жребию как к формально представительному институту выявляет изрядную искусственность маненовского противопоставления жребия и выборов, так же как маненовское «разоблачение» экклесии выявило изрядную искусственность же традиционного противопоставления прямого правления народного собрания и правления представительного.

Об искусственности традиционного противопоставления позволяет говорить также разработанная за последние два с лишним века теория и практика референдумов (плебисцитов), выступающих своего рода эрзацами народных собраний. Представительное правление и выборы не перечеркнули, не отменили целиком институты прямого правления. Произведена их адаптация к современным условиям. Прямое правление стало не регулярным, а иррегулярным, но оно сохранилось.

Проводить принципиальное различие между античной и современной демократией в контексте правления, на мой взгляд, едва ли не бессмысленно. И там и там мы обнаружим и «народное представительство», и выборы, и прямое правление. Принципиально различать две демократии можно лишь в контексте режима.

Одно из самых адекватных определений демократии (современной демократии) содержится в Словаре современного китайского языка (Пекин, 1997. С. 884): «Демократия указывает на то, что народ участвует в делах государства, либо на то, что народ имеет право свободно высказывать свое мнение по отношению к государственным делам» (цит. по: Концепции и определения демократии. Антология/Под ред. А. В.Фененко. М., 2006. С.212).